Летопись Велигаста

— Хад — это проклятье наших земель, — ответил Добран. — На Севере часты снежные бури, но это ничто по сравнению с хадом. Самое скверное, что его нельзя отличить от обычной бури. Попади в него путник, застигнутый в пути посредине тундры — он никогда не сможет выбраться из него живым. Никто не может сказать, что происходит, когда настигает хад, но он убивает всех. Наши предания говорят о том, что хад — это живое существо в облаке снежной пыли, облепляющее свою жертву и медленно душащее его подобно удаву. Единственным спасением от него может быть прочное укрытие. Как не опасен хад, сила его невелика, и он не сможет разрушить достаточно надежное убежище. От хада может спасти даже прочная юрта. Опасность хада заключается именно в том, что путник может быть настигнут им на открытом месте. И если это все-таки случилось, то надо постараться найти подходящее укрытие или хотя бы зарыться глубоко в снег. Тогда шансы спастись возрастают. Таков хад. В это время года в прибрежной полосе весьма часты бури, а вместе с ними возрастает вероятность появления хада. Нам надо теперь спешить, чтобы удалиться от моря — укрыться здесь просто негде.

— Как же теперь ехать дальше?

— Мы сейчас находимся у залива Морских львов. Отсюда надо ехать на северо-восток. Впереди лежит обширная тундра. Преодолев ее, мы окажемся в местности, называемой Страной белых озер. Это огромное количество озер, покрывающее обширные пространства к северу. По их льду мы сможем гораздо быстрее добраться до нашей цели, чем по топким, еще не до конца замерзшим тундрам.

* * *

Перед ними лежало обширное озеро, покрытое прозрачным льдом. Противоположный его берег едва просматривался. Снега на озере почти не было — сильные ветры, царившие здесь, сметали снежный покров со льда. Олени ступили на лед и, скользя ногами по нему, потянули нарты через озеро. Освоившись на льду, они бодро побежали по нему. Нарты хорошо скользили по льду, что позволяло путникам ехать с большой скоростью. Кругом, куда только хватало глаз, лежало огромное пространство озера. На середине озера имелось два небольших острова, горбы которых торчали из-подо льда. Острова были лишены какой-либо растительности — на них не росло ни одного деревца, ни кустарника. Путники успели проехать почти половину озера, когда из-за одного из островков, показалось что-то темное. Орвас, ехавший на передних нартах, поднял кверху руку, приказывая остановиться. Нарты встали. Внимательно всмотревшись в нечто, что лежало у островов, он развернул нарты и направил оленей прямо к нему. Добран отправился вслед за ним. Когда нарты приблизились ближе, стало видно, что у островов лежат какие-то тела. В отдалении от них стояло несколько нарт, у которых лежали мертвые олени. Путники остановили оленей и подошли к телам. Одетые в меховые малицы, они лежали на льду так, как будто их раскидало неведомым вихрем. Лица их были темны. Вглядываясь в них, путники в них не смогли никого узнать, эти люди были им незнакомы. Одно тело лежало ничком, неловко подогнув руки под себя. Добран нагнулся и перевернул его на спину. При этом капюшон малицы свалился с головы, открыв лицо. Орвас, увидев его, вдруг отшатнулся.

— Это князь! — воскликнул он.

В вороте малицы мелькнула дорогая одежда и причудливая золотая цепь на шее, принятая у знати чуди. На телах погибших было ни ран, ни травм, они не были ограблены. Теплая одежда давала им надежную защиту от холода.

— Да, это князь, — подтвердил Добран. Он бережно опустил тело князя на лед и разогнулся, встав на ноги.

— Хад, все это хад, — сказал он. — Перед бурей они зачем-то поехали через озеро. Наверное, они надеялись, что буря будет обычной. Застигнутые хадом на середине озера, они не смогли спастись. Похоже, что они бросили нарты и бежали к острову в надежде найти там какое-нибудь укрытие. Но хад передушил всех одного за другим. Они погибли тогда же, когда мы укрывались от бури на берегу моря, и хад нас там обошел стороной.

Орвас кивнул. Да, картина произошедшего была предельно ясна, и смертельный оскал хада был виден везде во всей этой мрачной трагедии.

— Не знаю, что могло сподвигнуть князя на столь безрассудный поступок, и что могло заставить отправиться перед бурей по открытому месту. Об этом мы теперь никогда не узнаем. Наши поиски закончились, почти даже не начавшись. Теперь нам остается лишь похоронить тела и отправиться обратно.

Тела были похоронены тут же, на острове. На ровной площадке рядом легли тела погибших соратников князя. Последним в ряду был уложен сам князь. Орвас снял с него цепь и взял его печать — все это следовало вернуть в Бажен, как доказательство гибели князя.

— Прощай, князь! — сказал он. — Ты правил справедливо и хорошо в своих землях. Память о тебе навсегда останется в сердцах нашего народа. Мы обещаем тебе продолжить твои дела и обратить их для блага всех чудин!