Летопись 3 (СИ)

  Артемьев подходит к плотно зашторенному окну, чуточку приоткрывает тяжелую занавесь. Сквозь заплаканное осенним дождем стекло виден самый обычный двор, огороженный подковообразным домом на полторы тысячи квартир. Этакий микрорайон в одном отдельно взятом двадцати этажном домище, у которого на первом этаже расположены магазины, почта, фитнес центр, зубной кабинет и полудюжины салонов красоты. С внешней стороны «крепостной стены» - а дом у местных жителей так и называется – крепость! – ютится пара детских садов, коммерческая поликлиника и школа. Когда-то престижные панельные десяти и двенадцати этажные дома сбились в бледную кучку за пустырем и завистливо поглядывают подслеповатыми глазами застекленных балконов и лоджий.

  Трехкомнатная квартира, в которой находятся Знаменский и Артемьев теряется в общей массе дома где-то в районе пятого этажа ближе к середине. Во дворе мокнут под дождем полторы дюжины автомобилей разных цветов и ценников, старенький микроавтобус с полустертой надписью «школа» и две поношенных легковушки, водители которых безуспешно пытаются «прикурить». То есть запустить двигатель от чужого аккумулятора, потому что свой испустил последнюю искру еще неделю назад.

  - Ваши? – с улыбкой спрашивает Знаменский.

  - Да, - кивнул Артемьев. – Похоже, замерзли, как цуцики.

  Он легонько касается пальцем лацкана пиджака, вполголоса произносит:

  - Ребята, плюньте на спектакль. Идите в фургон, погрейтесь.

  «Прикуриватели» тотчас бросают провода и удаляются в «школьный» фургон.

  - На чем я остановился? – наморщил лоб Артемьев. – А, на корявой фразе! Так вот, Валерий Николаевич, проблема всех профессиональных политиков в том, что они становятся политиканами. Вы – не профессионал в этом деле. И это ваше преимущество. Политиканы заботятся не о стране и народе, а о себе любимых, о родственниках и «друзьях», которые готовы предать их при первой же возможности, если вдруг запахнет жареным или откроется перспектива самому опустить задницу в руководящее кресло. А уж если трон вакантен, тут только держись – сожрут живьем вчерашнего брата и другана, запьют слабительным и выс…ут. Если внимательно прочесть вашу биографию, вникнуть в мотивы поступков, то сразу станет ясно, что вы не политикан, а честный человек. Именно честность и требуется от политика. Не какое-то сверх высшее образование, не гениальный ум и блестящие способности – просто совесть должна быть у человека, который занимает высший пост в государстве. Она у вас есть. А умники с энциклопедическими знаниями будут помощниками.

  - Намекаете, что я … - сощурился Валерий.

  - Ни в коем случае! Вы далеко не ограниченный солдафон и уж тем более не дурак. Есть такое понятие, как профессиональная узость. То есть человек хорошо знает свое дело, а вот в других областях «плавает». Это нормально. Нельзя знать все и во всем разбираться. В противном случае кухарки действительно руководили бы страной, а хирургические операции проводили мясники. Вы, Валерий Николаевич, один из тех редких людей, который доказал свою честность, преданность Родине и умение защищать ее интересы. На бледном фоне нынешнего президента и других политиков вы очень сильно выделяетесь и поэтому являетесь первым кандидатом в руководители страны. И поэтому же ваша жизнь не стоит ломаного гроша.

  - Вполне ожидаемый пассаж, - вздохнул Знаменский. – Ребята внизу, - кивнул он на улицу, - меня охраняют?

  - Нас с вами. Моя фамилия тоже есть в списках на ликвидацию. Но не на первом месте. Лидер вы. Кстати, круглосуточную охрану я организовал сразу по вашему возвращению.

  - Спасибо. Я и не заметил ее.

  Артемьев зажмурил глаза в улыбке, будто кот, увидевший «бесхозную» сметану.

  - Благодарю! Незаметность – высший пилотаж в нашем деле.

  Валерий встает с кресла, руки привычным жестом одергивают «китель». Халат послушно вытягивается, складки исчезают, завязанный узлом пояс принимает вид поясного ремня для ношения оружия.

  - Ну, а что дальше-то, Владимир Александрович? – пожимает плечами Знаменский. – Я ведь действительно не политик. И не знаю, что делать!

  - Давайте разберем ситуацию, - предлагает Артемьев, усаживаясь в кресло. – Итак: вас подставили! Уничтожение госпиталя и штаба было организовано администрацией действующего президента с целью ликвидации популярного военачальника или его очернения. Но вы выжили! Более того, вы уничтожили центр генетических исследований UTIMCO, чьи опыты несли реальную угрозу существованию человечества. Да так уничтожили, что конфликт между Техасом и Мексикой стал невозможен – полоса радиоактивного заражения шириной несколько десятков километров простирается через весь континент, нивелируя саму возможность прямого военного столкновения. Теперь мексиканцы варятся в собственном соку, а Техас вынужден обороняться от индейцев и негритянских партизан. Возрождение США на экономическом фундаменте Техаса отложено на неопределенный период!

  - Простите, что опять перебиваю, но каким образом взрыв небольшого реактора дал такое облако?