Летопись 2 (СИ)

  Вместо ответа Знаменский показывает рукой на белоснежную громаду самолета с российским гербом. Патрульные сразу успокаиваются, старший улыбается и приветственно машет рукой. Валерий оглядывается Ђ этот терминал явно не международный, слишком грязно, публика какая-то зачуханная и много молодых людей, которые явно не собираются куда-то лететь. "Местные авиалинии! Ђ догадался Знаменский. Ђ Как раз сюда мне заходить не нужно!" Идет вдоль ряда кресел из пластика и алюминия, на которых расположились потные тетки с чемоданами, корзинами и узлами. Сморщенная, как сморчок, старуха держит на веревке козу, рядом грустно хрюкает черная свинья. До перехода в международный терминал два десятка шагов, Знаменский идет быстро, краем глаза держа молодых людей, которые следят за ним с нарастающим интересом. Заряженный пистолет успокаивающе прижимается к бедру, словно говоря Ђ достань и решим все проблемы.

  Переход между терминалами это асфальтовая дорожка, на которой могут свободно разойтись два человека, покрытую прозрачным пластиком. Вроде теплицы, только длиной в полсотни шагов. Пластик нещадно прогревается солнцем, в тоннеле духота, пахнет потом и плесенью. Когда до входа остается несколько шагов, с рядом стоящих кресел поднимаются сразу пятеро оборванцев и, как по команде, становятся лицом к русскому, перегораживая проход. Лица решительны, плечи расправлены, руки картинно засунуты в оттопыренные карманы грязных штанов. В зале ожидания как-то сразу становится тихо, даже грустная черная свинья перестает хрюкать. В такой ситуации бесполезно и глупо просить разрешение пройти, подвинуться или обойти стороной. Еще глупее звать на помощь полицию или патруль. Их, как правило, рядом не оказывается. Проблему надо решать самому, быстро и эффективно…

  Ђ Хорошая штука кино, Ђ говорит Знаменский, широко улыбаясь хмурым парням. Ђ Режиссеры идиоты, актеры клоуны, а сценаристы и вовсе дебилы! Зря смотрели боевики, мальчики, ох зря!

  Фраза на непонятном языке, произнесенная громко и внятно, с улыбкой в напряженной ситуации сбивает с толку на пару мгновений. Но этих мгновений достаточно, чтобы выхватить всегда заряженный по фронтовой привычке пистолет и в упор расстрелять полдюжины болванов, которые с малолетства смотрели дурное кино и грабили безоружных. Выстрелы, словно пулеметная очередь, косит строй дураков, трупы валятся на пол, как снопы. В зале ожидания виснет мертва тишина, пассажиры и вокзальная шпана глядят во все глаза на военного с дымящимся пистолетом в руке, который деловито осматривается по сторонам, будто размышляя Ђ а не пострелять ли еще в кого нибудь? Знаменский ожидал визга и криков, но публика безмолвствовала. Видимо, жизнь в стране беззакония научила, что лучше помалкивать, когда стреляют.

  Валерий прячет оружие в кобуру. Перешагивает через трупы, стараясь не испачкать ботинки в крови, которой уже натекло прилично. Легкие стеклянные двери в тоннельный проход распахиваются после удара ногой. Тоннель пуст, никого не видно, на полу валяются какие-то пакеты, сумки и пара резиновых шлепанцев, оставленных убегающими пассажирами. Напряжение последних минут постепенно отпускает, Валерий замечает, что небо заметно темнеет, вдали гремит гром и сверкают молнии. "Приближается гроза, Ђ думает он. Ђ Хорошо. Прохладнее станет." Ливень обрушивается внезапно, словно туча лопнула и вся накопленная влага устремилась вниз. Полихлорвиниловое покрытие гремит, каждая капля при ударе выдает звук почти пистолетного выстрела. Тоннель наполняется гулом и грохотом, от которого можно оглохнуть. Невероятный шум заставляет ускорить шаг. Валерий почти бежит, опасаясь, что покрытие не выдержит и вода попадет внутрь. Снаружи творится первозданный хаос Ђ ветер несет сорванные листья, какой-мусор и пучки травы, вырванные с корнями. Потоки грязной воды заливают тоннель со всех сторон, ничего не видно. В этой сумасшедшей круговерти внезапно появляются два горящих глаза, затем огромный тяжелый грузовик врезается тупым рылом в тоннель и проламывает его почти насквозь. Валерий оборачивается на шум, рука тянется к оружию. В шуме и грохоте бури выстрелы почти не слышны. Сильный удар в грудь сбивает Валерия с ног. Он успевает выхватить пистолет и выпустить всю обойму вслепую, так как глаза непроизвольно закрылись от острой боли в груди. Удар в голову лишает сознания …