Летопись 2 (СИ)

  В свою холостяцкую квартиру Валерий вернулся поздно ночью. Улица притихла, дома глядят вдаль пустыми глазами потухших окон, небо заволокли тучи и воздух пахнет дождем. "Одиноким предоставляется общежитие" Ђ кажется, так назывался один старый фильм, в котором отставной моряк поселился в женском общежитии и работал комендантом, демонстрируя качества мужчины и хозяина дома. Сюжет стар, как само искусство. Можно сделать драму, можно комедию положений на грани приличия, можно много чего ... Скажем, снять автобиографический фильм о художнике постимпрессионисте Анри де Тулуз–Лотрек, который тоже жил в женском "общежитии". А одиноким военным предоставляется служебная однокомнатная квартира и то, если повезет. И звезды на погонах не маленькие, а большие. Знаменский никогда не заморачивался с жильем. Привычка к казарменному "уюту" въедается в кровь, от нее даже во дворце трудно избавиться. Глядя на диванно-кроватную роскошь, невольно задаешь себе вопрос Ђ зачем все ЭТО!? Хвастать перед больными на голову, для которых украшенный лепниной и мрамором сарай мерило всех ценностей? Словно крыса в чулане, ты теряешься на фоне громадных окон, раскрашенных стен и высоких потолков. Люстры чудовищных размеров не дают тебе забыть о бренности собственного существования вероятностью упасть на голову, а начищенный до зеркального блеска паркет приглашает поскользнуться и расплескать мозги из разбитого черепа. А картины мастеров живописи? Древние уродцы глядят на тебя, будто ты должен каждому по миллиону. Мало того, что мазня эта стоит бешеных денег, так еще и морды эти лицезреть каждый день обязан. Ладно, если только морды ... "Черный квадрат" Малевича, "Шагающий человек" Альберто Джакометти, который "пронзил своим глубоким смыслом все мировое искусство 20 века" (скульптура пронзила, не Альберто!) – список сумасшедших приколистов бесконечен. Сальвадор Дали, выгуливающий на парижской улице муравьеда, у нормальных людей вызывает жалость и насмешку, как юродивый с ручной крысой. Впечатлительные придурки с комплексом неполноценности восторгаются.

  Ђ Итак, подведем итоги, – произносит Знаменский, усаживаясь на диван, который одновременно служит и кроватью. Голос в тишине пустой квартиры звучит неестественно громко и Валерий сбавляет тон. Ђ Обстановка такова: правительство Австралии не помышляет об экспансии, но планы по реставрации англосаксонского мира есть. Для начала хотят избавиться от мигрантов, которые разными путями проникли на континент и обосновались маленькими колониями в городах и крупными поселениями на краю пустынь. Мигранты не хотят работать и учиться, они желают получать пособия и бесплатное жилье. Плодовитость мигрантов на уровне кроликов. Кстати, Ђ усмехнулся Валерий, Ђ какая ирония судьбы! Когда-то на континент привезли несколько ушастых особей, они удрали и за несколько лет расплодились до невероятных размеров. Отсутствие хищников и благоприятная среда обитания превратило робких зайчиков в чудовищ, способных опустошить континент. И вот два века спустя то же самое происходит с мигрантами Ђ дармовые деньги и бесплатная медицина увеличивают поголовье в геометрической прогрессии. Только вот мигрантов, в отличие от кроликов, не забьешь палками.

  Сидеть на диване надоело. Валерий меряет шагами комнату, голые стены в дешевых обоях напомнили о пустынной африканской саванне.

  Ђ Да, палками не обойтись, Ђ повторил он. Ђ Химическое оружие тоже не поможет. Не превращаться же собственный дом в отравленные руины из-за того, что в нем поселились тараканы! Австралийцы так запустили проблему, что без биологического оружия ничего не сделаешь. Но вот проблема Ђ кто станет палачом? Кто решится в полный голос сказать, что нам необходимо оружие массового уничтожения? Для одних этот человек станет спасителем Отечества, для других Ђ Гитлером. Первые провозгласят его мессией, вторые сатаной. Первые будут молиться на него, вторые проклинать. И "проклинатели" эти будут его соплеменниками. Возможно, даже близкие люди Ђ дети, родители ... Каково решиться на ТАКОЕ!

  Валерий подходит к окну. Накрапывает мелкий дождик, слезливые капли ползут по стеклу, уличный асфальт медленно темнеет.