Летопись 1 (СИ)

  Стадо маленьких людей подходит ближе, женщины окружают незнакомца, глаза горят любопытством. Старик и тот, что помоложе о чем-то тихо переговариваются, оценивающе разглядывая Алексея. Каменных топоров и копьев у дикарей нет, но у всех, даже женщин, из-за спин торчат концы луков, а возле бедра на перевязи болтаются пучки стрел. И луки и стрелы маленькие, похожи на детские, но размер в данном случае не имеет значения, так как пигмеи пользуются ядом. Даже царапина смертельна.

  Алексей стоит неподвижно, только головой вертит. Любознательные дамы обступили чужака, разглядывают, только что пальцами не тычут. И выражения лиц такие, что Алексей против воли стал краснеть – он понял, что его оценивают! Старик громко хлопает в ладоши, произносит несколько слов на очень странном щелкающем языке. Женщины послушно отступают, подростки устремляются в глубь болота. Алексей с удивлением видит, как легко и быстро бегут пацаны там, где он полз на последнем издыхании, опасаясь утонуть в трясине. “Так они мелкие и легкие, поэтому в грязи не тонут! – тут же нашел объяснение. – А я вон какой!”

  Стихают радостные крики мальчишек, отправленных на разведку. Старик подходит ближе, взгляд впалых глаз буквально просвечивает Алексея. Выражение лица не сулит ничего хорошего. Молодой мужик кривится, стискивает маленькие кулачки. Он единственный, у кого есть настоящее оружие – нож. Вернее, штык-нож от автомата Калашникова в самодельных ножнах. Пальцы касаются рукояти, Алексей напрягается, страх перед людоедами с отравленными стрелами уступает место холодному расчету. Расстояние невелико, он успеет убить всех прежде, чем они достанут свои луки. Сердце гонит в жилы кровь с адреналином, мышцы вздуваются – старый хрен делает шаг назад, глаза загораются, из беззубого рта вырывается радостный крик, похожий на птичью трель. Женщины визгливо галдят в ответ, голоса счастливые, как будто все разом победили на местном конкурсе красоты. Даже старуха, которая трясет лысой башкой, соглашаясь. И все смотрят на Алексея восторженными глазами.

  “Что-то тут не то, – думает он, оглядываясь по сторонам. - Мужик недоволен, бабы от радости чуть не кипятком писают – это у них ритуал такой перед обедом? Не может быть! С голодухи так себя не ведут.”

  Старик машет рукой, молодой мужик подталкивает Алексея и вся процессия идет в лес. Старик важно шествует первым, за ним Алексей, далее идут женщины под бдительным оком старухи. Последним топчет траву мужик, на кислой роже написано крупными буквами – ОБЛОМ!

  Стойбище дикарей располагается на обширной поляне. Вокруг стена деревьев, в центре поляны кострище … и все! Ни шалашей, ни землянок или еще чего-то в этом духе не было. Люди спали прямо на земле, ничем не укрываясь. От кострища вытоптанная тропинка вела к кустам неподалеку. Видимо, там туалет – решил Алексей. В воздухе чувствуется запах близкой влаги. Похоже, неподалеку есть водоем с чистой водой. Сразу напомнила о себе грязь, все тело зачесалось, в голове начали копошиться воображаемые насекомые, даже в ушах зудит от грязи. Старик важно садиться на высохшую корягу. Судя по всему, это трон. Женщины по команде старухи располагаются по бокам, старая карга опускает тощий зад подле трона. Молодой мужик, потоптавшись, садится с краю, спиной ко всем. Один только Алексей торчит столбом, чувствуя себя чрезвычайно глупо, как будто гости собрались, ему надо рассказывать стихотворение, а он его напрочь забыл.

  Старик на троне важно обводит племя взглядом, кивает. Старуха кивает в ответ, поднимается и машет сухонькой рукой Алексею в направлении кустов – иди, мол. Подходит, кривые пальцы вцепляются в руку, старуха тянет за собой, все время что-то приговаривая. Язык пигмеев очень странный и непонятный для других людей, много щелкающих и шипящих звуков, гласных почти нет. Что говорит, и говорит ли вообще – непонятно! Алексей покорно идет за старухой, в голове тотчас начинают роиться планы освобождения, один другого лучше – прибить старушонку за кустами, убежать… куда? Или вернуться, прибить всех остальных и убежать… опять же, куда? Он даже не знает, в каком направлении надо искать военную базу. А переход через пустыню? В общем, куда ни кинь, всюду клин!

  Размышляя подобным образом, Алексей не заметил, как раздвинулись кусты и, прямо под ногами, раскинулось небольшое озеро чистой воды. Узкий ручеек впадал в яму, скопилась вода и получилось озеро. Старуха указывает пальцем на воду, затем руки совершают замысловатые движения по телу. Алексей понял, что ему предлагают помыться.

  – Самообслуживание, что ли? – бормочет он, забираясь в воду. – Господа людоеды не желают утруждать себя перед званым ужином? Ладно, сожрут или нет, еще посмотрим, а мыться надо. Достала эта грязь!

  Вымывшись “до блеска”, Алексей Павлович демонстративно возится с гульфиком, прилаживая его так и эдак – размок, однако! Старуха внимательно наблюдает.

  – Никакого такту! – возмущенно бубнит Алексей Павлович, сосредоточенно связывая узлы. – Хоть бы постеснялась, карга. Или молодость вспоминает?