Лето по Даниилу Андреевичу // Сад запертый

Город встретил ее почти настоящей весной. Если по обочинам Военно-Ижорской железной дороги еще лежал снег, то в центре мегаполиса его уже сожрало тепло людей и машин вместе с первыми горячими лучами солнца. Ботинки непривычно касались голого и сухого асфальта после пригородной распутицы. Шпалерная была, как обычно, безлюдной и пыльной. Алька свернула к Таврическому саду и присела попить кофе в пирожковой, дожидаясь назначенного часа. Только когда до двух дня оставалось каких-то пятнадцать минут, ее как ударило – а как же она наберет этого Олега Владимировича по его трубе, своей-то у нее нет! Она вскочила, в панике оглядывая посетителей заведения – парочка пенсионеров, компания гомонящей школоты… Никто из них не похож на людей, у которых есть труба. Подошла к стойке. Извините, нельзя ли от вас позвонить (почти заискивая). Не положено, – хмуро сообщила буфетчица средних лет. Пожалуйста, мне очень надо. Да нет у нас телефона, заблокировал хозяин, чтоб не трепались попусту, – рявкнула женщина. Алька схватила рюкзак и выскочила на улицу. Было без пяти минут два.

У арки неподалеку парковался длинный черный джип – вроде, такой был у Бориса Медведева. И труба у него тоже – была. Алька набрала в грудь воздуха и решительно направилась к худощавому, коротко стриженному мужчине, который как раз вылезал из машины. На втором-третьем шаге ей пришло в голову, что посыл неверный; она постаралась расслабить колени, улыбнуться поприветливее и слегка повилять задом. Мужик уже заметил ее и с долей непонимания наблюдал подобное преображение.

– Чем-то могу помочь? – хмуро спросил он, когда стало недвусмысленно ясно, что все эти пассы предназначались все-таки ему.

– Извините великодушно… Нельзя ли у вас попросить телефон… трубу. Позвонить.

– Мы на рынок, Данила, едем. Если ты запамятовал, – Петрович приходит ему на помощь. – Не бойся, хачей сегодня трогать не будем. То есть будем, но не особенно – нам просто яблоки от них нужны. Ты же сам говорил – лошадям твоим жрать нечего.

Ворон приезжает в конюшню с Петровичем и фургоном яблок. Провиант, – отчитывается перед Варькой. Лошади ведь любят яблоки? Варвара присаживается на какой-то ящик, кивает: ага, устроим животным яблочную диету.

– Данила, – отвлекает внимание Петрович. – Выпить есть?

Даниил Андреевич удивленно кивает:

– Вино.

– Откудова? – удивляется капитан.

– Так этот, – говорит Данька, – генацвале. Вы его так напугали своей странной просьбой о яблоках, он так счастлив был избавиться, что на прощанье мне вина подарил.

– Вот черт ты, Данила, – удивляется Петрович. – Даже с хачом договориться умеешь. По-человечески.

Лейтенант Ворон дипломатично молчит.

– Все равно, – заявляет Петрович. – Ихнюю мочу я пить не буду.

Хорошо хоть не кровь христианских младенцев, – думает про себя Данька.

Варвара приносит водку. Петрович с хрустом закусывает яблоком. Петрович большой человек – гауляйтер по Юго-Западу, как Данька его про себя называет. Все знакомые и дорогие лейтенанту Ворону места вверены его заботе и неусыпному вниманию.

– Невесело мне, Данила, – наконец разражается Петрович. Ворон кивает участливо и любопытно – будто записывает, как фольклорист. – Прикинь, я сам из области. Закончил военное училище – при Советах, тогда это хорошая была судьба. Послужил – в Афгане был таким же, как ты. Щенком. В перестройку ушел. Калымил потихоньку, через пару лет деньжат собрал и бизнес затеял. Крутился, колбасой торговал. Возили колбасу из Прибалтики – нас на границе смотрели и, если было чем поживиться, грабили на дороге. Те же эстонские погранцы – форму снимут, и за нами. Я раз на все деньги затарился, а они на шоссе подрезали. Весь груз сняли. Бизнес накрылся медным тазом. Пошел охранником; потом ремонтировал квартиры. Жена ушла. Потом, правда, вернулась… Плюнул и пошел в ментуру. А тут говорят: собирайся – в сорок лет с чистого листа. Как не повестись на такое? Мечта… Гвардейская Дружина. Нормальным человеком будешь! Переодевай форму и вали – а Родина слышит, Родина знает. Нас перебросили, а баба моя ехать не хочет. Говорит – то ли еще будет, сейчас при делах, а потом опять.

– Ну ясно, что не подудеть. Не в Казахстан хоть, надеюсь?

Достал из кармана тяжелую «нокию» устаревшей уже модели, протянул ей, внимательно наблюдая. Вдруг убегу с этой трубой, – подумала про себя Алька. Набрала номер, выученный на всякий случай наизусть. Короткие гудки.

– Занято, – сокрушенно сообщила хозяину телефона. – А вы очень торопитесь?

– Да уж, тороплюсь, наверное, я ж не телефон-автомат здесь торчать! – рассердился мужик. Взглянул на маленький экранчик трубы: – Эй, а ты это мне звонила, что ли?

– То есть? – не сразу поняла Алька.

– Ну, это мой вообще-то номер.

– Да? Ну, значит, вам… Олег Владимирович. По поводу лейтенанта Ворона. Алевтина. – Она окончательно смешалась под насмешливым взглядом.

– Ну, здравствуй, Алевтина по поводу лейтенанта Ворона… Пойдем, что ли, пирожков потрескаем, – кивнул он на кафе, откуда она только что выскочила.

– …Что у вас тут? С рыбой, с морковкой, с мясом… Гавкало или мяукало? Знаешь анекдот?

– Какой?