Летчик 4

И мы оказываемся визуально чуть выше этих ребристых серых огурцов! Есть тактическое преимущество! А кабины у них под гондолами. В центре одна большая, со множеством окошек, а спереди и сзади более короткие, маленькие. Если так и останемся с превышением, то будет просто здорово! Потому что придётся немецким стрелкам задирать стволы своих пулемётов вверх, ближе к зениту, а в таком случае даже речи не может быть о результативной прицельной стрельбе. Так что прорвёмся!

Противник чуть расходится в стороны (сообразили, черти), а мы пока так и идём прежним курсом. Нам это на руку. Ввязываться в затяжную воздушную карусель нет никакого желания. Поэтому стрельбу открываем с предельной дистанции. С курсового и верхнего пулемётов. В который уже раз порадовался, что настоял вооружать «Муромцы» не нашими Ковровскими «Мадсенами», а нашими же «Максимами» с их чуть большей дальностью стрельбы. Так что мы с противником сейчас будем на равных выступать…

На такой высоте приходится пилотировать очень аккуратно. Резкие манёвры здесь неуместны. Самолёт даже на пулемётную стрельбу реагирует, вздрагивает от каждой очереди. Поэтому идём по прямой с небольшими кренчиками, плавно переваливаемся с крыла на крыло, стараемся увернуться от ответного неприятельского огня, помешать прицеливанию. Ну и в ответ стреляем. Тут нам проще. В этакую дуру да не попасть… Это умудриться нужно, чтобы промахнуться. С закрытыми глазами можно палить! Да ещё пассажиры наши со своими пулемётами вновь к процессу подключились, дополнительно помогают. Об одном только сожалею, что зажигательных у нас нет, почему-то упустил я это дело. А то бы устроили сейчас немцам фейерверк огненный в небе…

Однако, у противника кадры тоже опытные, профессионалы, по-другому и не скажешь. Потому как выше или ниже, большой или малый угол прицеливания, а попасть в нас всё-таки попали! Взлохматилась слева перкаль, ощетинилась острыми щепками-иглами пробоина в фанерной обшивке крыла. Самолёт ощутимо просел на левую сторону, пошатнулся… Сразу же довернул штурвал, прикрылся небольшим правым креном, чуть надавил на левую педаль. Только бы не по мотору…

Ударило в ноги, протарабанило по борту и сразу же замолчал один из наших пулемётов с той же стороны. Наш или Батюшинский? Да какая к чёрту разница! Замерло время, почти не движется секундная стрелка на часах, медленно-медленно вращаются лопасти винта… Но вступает в дело замолчавший было пулемёт, чётко и размеренно хлопают за спиной выстрелы, и от звука этих выстрелов всё возвращается в норму.

Сжал зубы и продолжаю строить короткую змейку. Краем глаза влево кошусь, на моторы. И вниз, на проплывающую мимо серую ребристую тушу дирижабля. Расходимся!

И разошлись! Ничего особо страшного и фатального нам эти махины сделать не смогли. Постреляли на параллельных курсах друг по другу с минуту и разошлись так же со стрельбой. В своих стрелках был уверен, поэтому всё ждал красочной огненной вспышки в небе, но не дождался. Не выгорело… Говорю же, не додумал, а теперь хоть локти кусай… Но зато ушли мы. А ещё через минуту, когда дистанция между нами увеличилась приблизительно до пяти вёрст, в грузовой кабине завопили настолько радостно, что мы все оглянулись. Батюшин в дверной проём нырнул, спустился к ним. Сейчас всё и узнает.

– Подбили! Подбили! – соскользнул вниз, прогрохотал сапогами по лесенке стрелок верхней огневой точки. – Обоих сразу! Цеппелины пошли на снижение!

– А третий? – пришлось отрывать от лица кислородную маску. Иначе бы не получилось вопросы задавать.

– Что третий?

– Третий Цеппелин. Что с ним?

– Разворачивается, – наконец-то сообразил стрелок.

Глаза шальные от радости и недостатка кислорода, словно пьяные. И радости-то сколько, аж из ушей лезет! А мне как-то всё равно. Снижаться они могли и по своему заданию, а не… Да ладно, что уж себя-то обманывать! Сбили! Просто уверен был в благополучном исходе этой непонятной стычки и ещё более непонятной встречи. А вот то, что стрелок своё рабочее место без команды покинул, это непорядок.

– Истребители противника где? – приземлил бедолагу на грешную землю следующим своим вопросом.

– Так отстали они… Давно уже, – захлопал глазами бедолага.

– Это те, за хвостом которые. А другие?

– К-какие другие? – побледнел стрелок. Похоже, дошло, сообразил, что натворил.

– А те, что сейчас к нам сверху подбираются, – и я с великим удовлетворением увидел, как ещё сильнее побелевший стрелок белкой метнулся вверх по лесенке к своему пулемёту…

И Николай Степанович в этот момент как раз вернулся. По лицу ничего незаметно, спокойный, как удав. Только лишь кивнул мне еле заметно. Подтвердил, то есть. И всё? Ну уж нет! Пока есть такая возможность, надо бы хоть немного прояснить ситуацию:

– И эти тоже были именно по нашу душу?

Батюшин отвёл глаза в сторону, сделал вид, что вопроса моего за гулом моторов не расслышал. И не увидел. Но и такой показательной реакции уже больше чем достаточно! А у меня вопросы-то не закончились!

– Кого зацепило?