Летать бы высоко (СИ)

На следующий особый день, он привычно оделся, попрощался с мамой и побежал снова к железным путям, ведущим вдаль. День на первый взгляд не отличался от других. Трава еще больше пожухла, первые листья сорвались с деревьев, солнце также равнодушно жгло землю лучами. И тишина вокруг, которую нарушал лишь хруст камней под серыми от грязи кроссовками мальчика.

Но вдруг тишину прорезал знакомый гудок. Мальчик вздрогнул, узнав звук приближающегося поезда, даже почувствовал мурашки от накатывающегося чувства удовольствия.

И вот показывается зеленый блестящий локомотив, из трубы которого идет настоящий дым. И слышен стук колес по рельсам, под который сердце мальчика осторожно подстраивается. Он и в самом деле чувствует этот поезд, всю его мощь, несущуюся туда, в прекрасную даль, в которой он никогда не будет. Чувство захватило его с головой. И вдруг он резко закричал, перекрикивая приветственный гудок:

— Здесь я! Здесь! Заберите меня с собой! Заберите отсюда!! Пожалуйста! Заберите меня отсюда!

Мальчик кричал, в горле словно трещины появлялись, воздуха стало не хватать. И стук колес уже не перекричать, но он не успокаивается, из последних сил выдает:

— Я здесь! Заберите…! Отсюда, с собой… туда… заберите!

И мимо него проносится великолепный зеленый локомотив, не притормаживая, и пронес за собой пяток ладных вагончиков. А мальчик остался, а мальчик кричал, пока хвост поезда не исчез за горизонтом:

— Заберите меня отсюда! Здесь я! Я здесь!

Ноги подкосились, и упал он на пыльную дорогу мешком грузным. Вставать не хотелось до ужаса. Зачем вставать, если от этого ничего не изменится? Он лежал с открытыми ясными голубыми глазами, смотрел на пыльную дорогу, на жухлую траву, затем перевернулся на спину и уставился на солнце равнодушное. Смотрел и чувствовал, что медленно из глаз текут слёзы. Мальчик плакал, лёжа спиной на пыльной дороге, глядя на равнодушный и темный мир, который был ему чужим. Дорожки мокрые на щеках собрали пыль на себе и стали грязными. Мальчик долго лежал так, пока медленно, положив ладони на дорогу, на острые камни, не встал с дороги, вытер грязными ладонями слезы, превратив их в грязные разводы на щеках.

Мальчик невидящими глазами уставился вдаль. Ветер трепал его грязно-темные волосы, пыльно-липкие щеки, тонкие бледные губы, джинсовку потертую, серые спортивные штаны и кроссовки цвета асфальта.

А потом снова послышался стук колес, снова гудок зазвенел в этом теплом и сухом воздухе. Мальчик побежал к рельсам, не веря своим ушам, и увидел вдалеке еще один поезд, такой же блестящий, который ехал прямиком из прекрасной дали. Мальчик улыбнулся ярко, искренне, и в глазах его исчезла мутная пленка отчаяния, и снова он верил в поезд, который точно заберет его отсюда. По-другому и быть не может.

Он стоял прямо на одной из деревянных досок, лежавших поперек двух железных линий, и смотрел на зеленый локомотив, который медленно приближался к нему. Майка желтая к телу прилипла. Жарко. Душно. Здесь ему было душно. И поток ветра от поезда обдал его тело, избавил от этой духоты.

А потом он опомнился, испугался, и отпрыгнул прочь с путей, побежал на возвышенность, чтобы крикнуть снова в надежде на доброго машиниста:

— Здесь я! Заберите меня отсюда!

И выглянул человек из окна локомотива, встретился с ним глазами. Он был высоко и далеко, но мальчик ясно увидел его глаза: бледно-голубые, пустые, усталые глаза. И слова сами собой застряли в глотке, и снова духота напала на него с новой силой. Поезд снова умчался вдаль, в прекрасную даль, а мальчик остался на этой земляной насыпи, один, с разбитыми надеждами и застрявшей в голове мыслью: о таких же бледно-голубых усталых глазах машиниста, едущего из прекрасной дали.

И мальчик стоял, чувствуя подступающие слезы, с болью тупой в районе сердца и молчал.

Третьего поезда он ждать не стал. Пришёл домой с тяжелым грузом на плечах, скинул потертую джинсовку и вошёл в гостиную. Встретился взглядом с мамой, с такими же усталыми и пустыми глазами, улыбнулся ей натянуто и сказал:

— Я дома!

— Что-то произошло? — взволнованно спросила она, глядя на родного сына, в котором что-то изменилось, — Слишком рано ты пришёл.

Он резко помотал головой. Мама вздохнула, но ничего говорить не стала. Мальчик же пошёл в ванную, чтобы смыть с себя грязь, которая словно бы жгла его лицо. Долго он умывался, натирал мылом лицо, пока наконец не вытерся полотенцем и взглянул на свое отражение.

Отражение с блекло-голубые, усталыми и уже пустыми глазами натянуто улыбнулось ему.

========== Любить за глаза (гет) ==========