Летающие киты Исмаэля

— Это все ты, — кивнула удрученно Гамми. — Он думал, что не имеет значения, как он выглядит, что делает. Ведь он Пэли! Он считал, что его запах привлечет тебя точно так же, как и всех остальных красавиц, независимо от того, какими бы спесивыми они ни были. А вот с тобой у него все пошло вкривь и вкось. И к тому же о тебе он думал гораздо больше, чем о других. Ведь как он нашел тебя, жизнь для нас стала совсем невыносимой. Я понимаю, мужик есть мужик, он всегда посматривает на молоденьких, не так ли? Дина же этого не понимает. Она ненавидит Старика. Но она не может обойтись без него.

— Я должна остановить их, — сказала Дороти и нырнула в черно-белый мир за дверью.

И сразу же в нерешительности остановилась. Сзади светилась лачуга, на севере виднелось тусклое зарево над городом. Зато со всех остальных сторон ее окружала кромешная тьма, время от времени прорезаемая на доли секунды вспышками молний.

Она обежала лачугу в направлении к “пикапу”, который находился в пятидесяти метрах отсюда. Она почему-то была уверена, что они где-то на берегу ручья. На полпути к ручью очередная вспышка молнии высветила на берегу бледную фигуру.

Это была Дина в махровом халате. Она сидела прямо в грязи, наклонившись вперед и сотрясаясь от рыданий.

— Я упала на колени, — стонала она, — упала перед ним. Я умоляла его отдать мне портрет. Но он сказал, что позже я буду ему благодарна за освобождение от поклонения фальшивой богине. Он сказал, что я буду целовать ему руки.

Голос женщины поднялся до визга.

— И тогда он сделал ЭТО! Он на клочки изорвал мою любимую мать! И швырнул ее в ручей! Я убью его! Я убью его!

Дороти погладила Дину по плечу:

— Успокойтесь, дорогая. Лучше возвращайтесь в дом и обсушитесь. Он поступил нехорошо, но он сейчас не в своем уме. Куда он делся?

— Он ушел к тем кустам, туда, где ручей впадает в реку.

— Возвращайтесь, — приказала Дороти. — Я управлюсь с ним. Я смогу сделать это.

Дина схватила ее за руку:

— Держитесь от него подальше. Он сейчас прячется в кустах. Он опасен, опасен, как раненый кабан. Или как один из его предков, когда на них охотились наши предки.

— Наши? — удивилась Дороти. — Неужели вы верите его россказням?

— Не всему. Только частично. Все, что он говорит о вторжении в Европу и о шапке Короля Пэли, ерунда. Или, во всяком случае, искажено за один бог знает сколько тысячелетий. Но это правда, что он неандерталец. Послушайте! Я пала очень низко, я живу со старьевщиком. И даже не это сейчас главное. Старик прикасается ко мне теперь только для того, чтобы ударить. И это не его вина. Я сама напрашиваюсь. Я хочу этого.

Но я не слабоумная. Я брала в библиотеке книги, я читала, что в них написано о неандертальцах. Я тщательно изучила Старика, и я знаю, что он именно тот, за кого себя выдает, Гамми — тоже — в ней, по крайней мере, четверть такой крови.

Дороти высвободила свою руку.

— Мне нужно идти. Мне нужно переговорить со Стариком. Сказать, что больше я с ним не увижусь.

— Держитесь от него подальше, — взмолилась Дина, снова хватая Дороти за руку. — Вы пойдете с ним поговорить, да так и останетесь, как осталась я. Как оставалась добрая дюжина других. Мы позволяем ему обладать нами, потому что он не человек. А уже потом обнаруживаем, что он такой же человек, как любой мужчина. Некоторые из нас оставались после того, как проходила страсть, потому что возникала любовь.

Дороти снова осторожно высвободила свою руку из пальцев Дины и медленно вышла из лачуги.

Вскоре она подошла к зарослям кустарника на берегу, где встречались река и ручей. Дороти остановилась.

— Старик! — громко позвала она, улучив момент между раскатами грома. — Старик! Это я, Дороти!

Ей ответил рев потревоженного в своей берлоге медведя, и из кустов появилась похожая на ствол дерева фигура.

— Зачем ты пришла? — спросил он, приближаясь настолько близко к ней, что его огромный нос едва не коснулся ее лица. Ты Желаешь меня таким, каков я есть, я, Старик Пэли, потомок Настоящих Пэли, который любит тебя? Или ты пришла, чтобы дать Успокоение сумасшедшему старому утильщику, а затем взять его за руку как ягненка и отвести на бойню, на фабрику игрушек, где его лишат того, что делает его настоящим мужчиной.

— Я пришла…

— Да?

— Ради этого! — крикнула Дороти и сорвала со Старика шапку. Старик остолбенел, а Дороти пустилась бежать прочь от реки.

За спиной у нее раздался столь мучительный стон, что его не могли заглушить даже раскаты грома.

Послышался плеск воды — он, Пэли, устремился в погоню.

Неожиданно Дороти поскользнулась и упала лицом в грязь. В этот же самый момент с ее лица упали очки. Теперь наступила ее очередь испытать отчаяние, потому что теперь она не в состоянии была ничего увидеть, кроме вспышек молнии. Она обязана найти их! Но если она потеряет время на их поиски, то непременно потеряет то преимущество, которое имела.