Летающие качели

– Да, ты меня ненавидишь, – согласился Один. – Но ты все равно меня любишь. Мы прожили с тобой двенадцать лет, от молодости до зрелости. У нас с тобой общий ребенок, общее имущество и общая испорченная жизнь. Мы с тобой глубокие родственники, а родственников не бросают и не меняют.

– Все равно я люблю Другого, – упрямо сказала Ирка.

– Это несерьезно! Любовь – это любовь. А жизнь – это жизнь. И не надо смешивать.

– Не слушай его, Ирка, – сказал Другой. – Любовь – это и есть жизнь, а жизнь – любовь. Тут как раз все надо смешивать.

– А двенадцать лет? – спросил Один. – А нашу общую испорченную жизнь стряхнуть, как сопли с пальцев?

– Как ты говоришь! – упрекнула Ирка.

– А как ты поступаешь? Сейчас же собирайся – и пойдем домой.

– А что мы будем делать дома?

– То же, что всегда. Я смотреть по телевизору хоккей, а ты трепаться с подругами по телефону.

– Ты будешь смотреть хоккей и трясти на ноге тапок?

– Скорее всего.

– Боже, какая тоска…

– Ты замечаешь, как ты дышишь? – спросил Один.

– Нет. А что?

– Вот так и семейная жизнь. Она должна быть обычной и незаметной, как дыхание. Тогда она высвобождает в человеке творческие силы. На страстях живут одни бездельники.

– Не соглашайся, Ирка, – попросил Другой. – Мы с тобой сейчас пойдем на Неву и покатаемся на пароходике.

– Если ты будешь совращать мою жену, я тебя ударю, – предупредил Один.

– А я тебе отвечу, – предупредил Другой.

– Мальчики, если вы раздеретесь, я буду вынуждена принять сторону моего первого мужа.

– Почему? – обиделся Другой.

– Потому что он голодный.

– Ну и что, я тоже ничего не ел с утра.

– Но с ним я прожила двенадцать лет, а с тобой три с половиной часа.

– Пойдем! – потребовал Один. – Я не могу больше ждать. Через двадцать минут матч «Спартак» – ЦСКА.

– О боже! – вздохнула Ирка и с неохотой вылезла из-под пледа. – Ногу отсидела, – сказала она и, прихрамывая, пошла в прихожую.

Один и Другой двинулись следом.

Ирка надела плащ, покрыла голову платочком. Она перекрестила кончики платка, стала завязывать их на шее сзади. Кончики были скользкие и короткие. Ирка запутала свои легкие пальцы и, было похоже, сейчас завяжет их на два узелка.

– Я готова! – объявила наконец Ирка.

– А вещи? – спросил Один.

Ирка прошла в комнату и скоро вернулась оттуда с книжкой Андре Моруа «Литературные портреты».

– Все! – сказала Ирка.

– А я? – спросил Другой, и его глаза наполнились настоящими слезами.

– Пойдем с нами! – пригласил Один. – Что ты будешь сидеть в таком настроении?

– Ты увел у меня жену, и я же должен к тебе идти?

– Не упрямься, – сказала Ирка.

Дом стоял на Литейном проспекте, который во все времена назывался Литейным.

Войдя в свой подъезд, ступив на свою территорию, Один почувствовал себя увереннее.

– А ты тоже хороша, – сказал он Ирке. – С моим приятелем, за моей спиной…

– А что мне, на танцы прикажешь бегать за счастьем? – возмутилась Ирка. – Мне не семнадцать лет. У меня работа, семья, хозяйство. Когда мне бегать? Да лучше Другого и не найти. Ты и сам это прекрасно знаешь.

Между этажами на лестничной клетке сидел сиамский кот с голубыми глазами. Он с подобострастием глядел на людей, и это выражение попрошайки было несвойственно гордому полудикому зверю. Почти тигру.

– Бездомный, – сказала Ирка. – Кто-то потерял.

– У вас даже лестничные коты и те сиамские, – расстроился Другой.

– Не переживай, – попросила Ирка.

Другой заплакал:

– Если бы я не привел его к нам, ты бы не ушла.

– Надо мыслить конструктивно, – посоветовал Один. – Надо думать не о том, что было бы, если бы… А надо думать о том, что есть в данный момент и как это можно переменить.

– А как это можно переменить? – спросил Другой.

– Это не в твоих возможностях.

– А что же мне делать?

– Не думать.

– Брось его, Ирка. Посмотри, какой он противный.

– Он очень противный, – согласилась Ирка.

Возле знакомой двери лежал знакомый половичок, бывший в свои лучшие времена Иркиной курткой.

Возле половичка стоял чемодан, а на чемодане сидела девушка с большими глазами, сложив на коленях легкие нежные руки.

– Вовик… – Девушка встала с чемодана. – А я ждала-ждала… А тебя нет и нет… Я сама пришла.

– Познакомьтесь, это Вера, – представил Один.

Вера протянула всем свою легкую руку.

– Ирина, – сказала Ирка.

– Станислав, – представился Другой.

– Вера, видишь ли… – начал Один. – Я думал, что я свободен. Но оказывается, что я женат. Вот моя жена.

– Ирина, – еще раз напомнила Ирка.

– Я тебя обманывал, – продолжал Один. – Но не нарочно. Я и себя тоже обманывал.

– Бедный… – проговорила Вера, и ее глаза наполнились слезами сострадания. – Но ты не переживай. Я все равно буду любить тебя.

– Неопределенность разъест ваше чувство, – сказала Ирка. – Вы будете страдать.

– А что мне делать?

– Выходите замуж.

– За Другого, – подсказал Один.

– А что ты распоряжаешься? – вмешалась Ирка.

– Но ведь лучше Другого она все равно никого не найдет. Нам не придется за него краснеть.

Вера доверчиво посмотрела на Ирку.

– Он очень хороший, – честно подтвердила Ирка. – Он умеет расколдовывать все предметы и слова. Рядом с ним вы больше увидите вокруг себя, и в себе, и в других.