Летающая крепость

Вот только на каждую хитрую жопу найдётся сами знаете что. Я расслабился, решив, что наблюдательность у часовых никакая. Вот только именно сейчас происходила смена караула, а из машины вышел тот, кто мог видеть невидимое. Насколько я изучил вопрос, для того, чтобы увидеть человека в режиме полной невидимости, достаточно обладать восьмьюдесятью очками наблюдательности, идеальной картинки это не даст, скорее всего, он сейчас видит размытое пятно, но этого достаточно, чтобы поднять тревогу. Он, собственно, уже рот открыл, а потому не оставил мне выбора.

Первой мыслью было пырнуть его ножом, но ускорение уже вышло, а я, к счастью, вспомнил другой способ, который куда более эффективен. В доли секунды я оказался рядом, клыки впились в его сонную артерию (к счастью, броневой воротник он не носил), а вместо крика он издал едва слышный стон. Его услышали, часовой повернулся в эту сторону, а мне было уже плевать, я перепрыгнул через стену, а потом припустил в сторону своих. Времени нет, осталось всего секунд двадцать, а потому меня смогут увидят. А даже если не увидят, наличие трупа в лагере даст однозначный стимул отыскивать сюрпризы.

Что из этого следует? Только то, что нужно начинать, тем более, что солнце уже показало краешек из-за горизонта. Я бежал так быстро, что выносливость, даже подстёгнутая выпитой кровью, постепенно начала убывать, плевать, даже на последних её миллиметрах управлять пушками я смогу. Я с разбега перемахнул через небольшой пригорок, где попал в объятия Сабжа.

- Сделал? – спросил он испуганно.

- Сделал, только спалился, могут найти, начинаем.

- Принял, - отозвался стоявший неподалёку Ван Вейк, потом сдёрнул с плеча рацию и отдал команду: - парни, заводите машины.

Но первыми атаковать должны были мы, пульт управления, который подрывал заряды, действовал до километра, взрывать будем с борта самолёта. Мы добежали, запрыгнули в кабину, двигатель завёлся сразу, мы тронулись с места и почти сразу оторвались от земли. Слышат они двигатель? Наверное, но мы пойдём на бреющем, увидят нас в самый последний момент. Так даже лучше, если сейчас заняты поисками, точно отвлекутся.

В неярком свете рассветного солнца мы подробно разглядели лагерь, где царила нездоровая суета, но на поиски это не походило, явно ищут убийцу своего человека. Какой я умный, что не стал работать ножом. Нож однозначно указал бы на человека, а клыки на шее могла оставить ночная тварь.

А потом им стало не до того, сначала все подняли головы, чтобы рассмотреть самолёт, а в следующий миг сработали заряды. Арта была убита полностью, стрелять уже не смогут, точно. Ситуацию усугубили снаряды в ящиках, взрывная волна едва не развернула самолёт. Следом сработали заряды под бронетранспортёрами, а уже потом взорвалось под танком. Бронетранспортёры пришли в полную негодность, внутри загорелось горючее и стал рваться боекомплект. А с танком что-то не заладилось. То ли заряд был мал, что маловероятно, то ли один из них успели вытащить, а потом обезвредили, или Сабж напортачил с детонатором. Уже неважно, важно то, что танк, уже после взрыва, завёлся и стал поворачивать башню. Ситуация усложнилась, но пока никакой катастрофы нет.

Лагерь разнесло примерно наполовину, если полегло столько же защитников, то шансы точно на нашей стороне. Вот только танк… парни доложили по рации, что уже на позициях. А секунд через пять прилетел первый снаряд. В танк они не целились, стреляли по площадям, надеясь накрыть хоть кого-то. Взрыв, хоть и не убил никого, снёс один из пулемётов на позициях. Уже хорошо.

Тут настал наш черёд, вот только ещё до того, как мы оказались в удобной позиции для бомбометания, по корпусу самолёта ударила очередь. Броня выдержит, в этом я не сомневался, но удары оказались чувствительными, как бы не повредили стволы пушек. Ну, ладно, сейчас мы это исправим.

Бомболюк открылся, а вниз полетели две зажигательные бомбы. Теперь света внизу хватало. Волна жидкого пламени стала заливать лагерь изнутри, часть защитников просто поджарилась, а остальные должны были покинуть убежище и принимать бой в чистом поле.

Но танк мы не задели. Я выругался и начал подвешивать следующие бомбы. Сабж указал вниз, я выглянул и выдал новую порцию ненормативной лексики. Танк не просто не пострадал, у него даже гусеницы остались на месте, потому как он беспрепятственно выехал из оборудованного капонира и собрался вести огонь в сторону наших позиций.

- Ван Вейк! – крикнул я в рацию. – Отходите назад!

Не успели, снаряд полетел в их сторону, на позициях вспыхнуло огненное облако взрыва, а в радиоэфире раздалась отборная ругань.

- Что у вас? – крикнул я.

- Нормально всё, опрокинуло просто, на боку лежим, стрелять не можем.

Ага, стреляли, видимо, фугасным снарядом, а потому наш броневик остался цел, но принять участие в бою теперь не может. Зря столько снарядов готовили, всего два раза выстрелить успели, да и то, один взорвался на расстоянии.