Лестница героев

Рик послушно кивнул и уселся обратно. А Тристан немного наклонился и тихо, чтобы не отвлекать майора эр Мада, начал комментировать происходящее.

– Ника только что провела лобовую атаку и на боевом развороте увидела авиолет, оторвавшийся от своего звена при уходе в вираж. Это идеальная возможность для того, чтобы в упор его расстрелять, и, надеюсь, Ника сейчас именно это…

– Наш авион стреляет по вражескому авиолету! Он атакует! – перебил его Рик, возбужденно выпалив в микрофон. Поймал на себе осуждающие взгляды, сник, вжал голову в плечи, но тут же снова подскочил: – Она его подбила, она его подбила!

– Эр Тальга, тише! – предостерегающе окрикнула генерал эр Спата.

– Молодец, Ника, – потер руки Тристан, с удовлетворением глядя на то, как черно-оранжевый авиолет Мессеса, сильно накренившись вправо, старается, чтобы стремительное снижение не перешло в неконтролируемое падение, и выбывает из боя. – Минус один, осталось девять. Сейчас главное для Ники – не попасть под пули ведомого из боевой тройки слева…

– Рей Хок, ведомый перекроет тебя слева, уходи под него разворотом со снижением! – раздался громкий голос майора эр Мада.

– Нелли! – не смущаясь присутствия посторонних, прикрикнул Тристан. – Не сбивай Нику с толку! Передавай ей только расположение авионов, но, неба ради, не диктуй, какие ей проводить маневры!

Майор эр Мада бросила на Тристана разгневанный взгляд, но генерал эр Спата поддержала авионера.

– Согласна с рей Дором, команды только собьют рей Хок с толку. Это ее бой, и ей, как никому другому, виднее, как следует поступать.

Тем временем Ника, и не думая уходить рекомендованным ей разворотом со снижением, выполнила «рикошет», так что авиолет ведомого ближайшей тройки, на миг потеряв из виду летный аппарат ведущего, вдруг обнаружил, что они с ним вот-вот столкнутся. Резко вильнув в сторону, он все же чиркнул краем крыла по авиолету ведущего и, окончательно потеряв равновесие, закувыркался и полетел к земле.

– Сбит еще один авиолет врага! – радостно выкрикнул в микрофон Рик, снова забыв о том, что нужно говорить тихо. – Осталось восемь!

* * *

– В бою, на котором, возможно, именно сейчас решается судьба всей нашей Арамантиды, Николь рей Хок сбила второй авиолет противника, – сдерживая радостную дрожь в голосе, сообщила в микрофон Агата. – Оставайтесь на связи.

Закончив говорить, девушка заглянула в раскрытый учебник по основам радиосвязи, сверившись со схемами на рисунке, торопливо защелкала переключателями на приборной панели и спросила в микрофон уже совершенно другим, не таким «официальным» голосом:

– Вензор, прием. Какие новости?

– Голос Правды, прием. Пока ничего, ждем, – ответили ей.

Чувствуя, как отчаянно колотится сердце, Агата попыталась успокоиться. Сейчас, как никогда прежде, она отчетливо ощущала, что каждое ее слово внимательно ловят сотни и сотни людей. Агата их не видела, но ощущала их присутствие, они были здесь, совсем рядом, они словно смотрели на нее, и она почти физически чувствовала их взгляды. Это одновременно пугало и восхищало. Здесь и сейчас она находится на своем месте. Здесь и сейчас она делает то, к чему всегда стремилась.

Но ее сердце колотилось не только потому, что Агата выступала перед невидимой огромной аудиторией и ощущала, как каждое ее слово добирается до самых дальних уголков великой Империи. Как только она узнала о дуэли, точнее, о том, кто будет защищать в ней интересы Арамантиды, Агата совершенно потеряла покой.

Ника… Ее Ника! И внезапно этот бой стал для нее очень личным событием.

– Голос Правды, прием. Наш авион атакуют боевыми тройками, – ожил радиоприемник. – Повреждений у «Бурана» пока нет, но и авиолетов по-прежнему восемь.

Агата закусила губу, глянула в схему на страницах учебника, щелкнула переключателями и глубоко вдохнула, прежде чем заговорить.

– Над мысом Горн продолжается сражение за будущее Арамантиды. Две боевые тройки провели атаку на наш авион, но безуспешно. Авионера продолжает демонстрировать свое мастерство, успешно уходя из-под массового обстрела противника, и выжидает удобного момента, чтобы нанести удар…

Агата говорила, а перед глазами оживала картина сумрачного зимнего неба и размытых силуэтов летных машин, сошедшихся в воздухе в смертельной схватке.

* * *

«Что значит – закончилось прямо сейчас?» – спросил Ансель, напрочь позабыв, что вообще-то первым делом ему стоит поинтересоваться, где Ёр пропадала все это время.

«Ну… Ты можешь просто остановить бой», – немного по-детски пожала худенькими плечами Ёр.

Ансель невольно обратил внимание, что ветер треплет края свободного балахона, который был на ней и в самый первый день. Ткань плотная, но явно недостаточно теплая, чтобы защищать от мороза. Неужели Ёр не чувствует холода? Но если так, то что еще она не чувствует? Кто она такая, наконец? В прошлый раз вместо ответа Ёр рассказала легенду о первой авионере и начале войны между Арамантидой и Третьим континентом.

И вот Ёр снова перед ним, а ему опять не до вопросов, потому что все его мысли заняты Никой.

«И как, по-твоему, я могу остановить бой?»