Лера и параллель

— Мне лишь нужно всё проверить, а без тебя войти в комнату я не смогу. Я кивнула и благодарно клюнула его в плечо, он было ледяным, я вопросительно подняла бровь, а он ответил, правда ничуть не смущаясь, — ледяной душ. Всё равно не помог. — и полотенце на бедрах приветливо заколыхалось. Я не сдержалась — рассмеялась. Ощущать власть пусть и торжества плоти над разумом было чертовски приятно.

— Кстати, сегодня вечером нам нужно наведаться в клуб. Тот самый. Я не могу прятать официальную Тари. Это восримут как проявление слабости…

Другими словами он будет ловить заговорщиков на живца. То есть на меня!

В этот раз Максимилиан сам проводил меня в рабочую комнату, амулетом, проверил помещенье и всё необходимое мне для работы. А затем, поцеловав, отправился по своим делам. Я же, приготовившись, приступила к работе. Дневное освещение в этой комнате мне подходило еще больше, чем утреннее и я споро наметала кнопками ватман, зверски пришпиливая его словно желая проткнуть тех негодяев, что в прошлый раз чуть не вытащили меня порталом неизвестно куда. Я вновь осмотрела топографическую карту местности и начала вычерчивать план на отметке «0». Первый этаж, основа основ.

За работой, я, как обычно, потеряла счет времени и опомнилась лишь тогда, когда в дверь постучал слуга и напомнил мне, что через час Лигару заедет за мной. Конечно, многим девушкам часа не хватет, чтобы привести себя в порядок, но суровые будни студентки кого хочешь заставят приучить себя к самоорганизации, и я бы могла давать мастер классы на тему «как сделать из чучела — конфетку» и прилично на этом заработать. Давно я была подписана на многих модных бьюти блогеров, которые учили как нарисовать на посредственном полотне — Мону Лизу, всего лишь используя пару кэгэ косметики, а потом до меня дошло. Перманентному макияжу быть — и теперь я просыпаюсь с потрясающими растушеванными стрелочками, губками бэби долл и вполне себе темно-коричневыми бровями, идеально подходящими под мой цвет волос. И еще ни один прынц с которым я просыпалась утром, а было их целых два не считая упыря, не сказал мне, что я растрепа. А сколько времени мне экономила эта процедура с утра. Поплескал в лицо прохладной водой, нанес немного легкого крема и вперед. Богиня, а не смертная. Так что главной проблемой стало платье, модистка еще утром прислала две коробки с готовыми нарядами по моим фасонам, и, если местные любили оголять все и там, и там, мне вполне хватит ног. Тем более и для них нашлось прекрасное облачение.

Милые, телесного цвета чулочки с ажурной резинкой кокетливо выглядывали из-под гофрированной юбки бледно мышиного цвета. Длинные рукава и лиф были богато отделаны красной вышивкой, а по самой, почти прозрачной, ткани словно брызги расплавленного серебра, переливалась драгоценная нить. Туфли я надела на толстой и устойчивой подошве, из Леркиных запасов, с моим счастьем нам опять придется куда-то бежать, пробираться и нестись. Волосы я убрала за ободок, завязав оставшиеся волосы двойным узлом. Люблю распущенные волосы, но порой они сильно мешают, а сейчас мои ушки должны быть на макушке. Мне привезли мою коробку с массой украшений, в том числе и теми, что по счастливой случайности, я прихватила из своего мира. Почему счастливой? Да потому что вся бижутерия была серебряной, а залежи дешевого ширпотреба местной Валерии отлично скрыли мои сокровища. Я сложила все в крошечный клатч, не хотелось бы ранить Макса, даже случайно. Одену на месте.

Ровно в восемь Максимилиан появился на пороге наших покоев, и я не заставила его ждать. Дорогу я помню плохо, так как практически все моё внимание занимало внутреннее наполнение автомобиля и непередаваемые ощущения от откровенных ласк. В этот раз он вел этот шедевр сам, и я вдоволь, без сомнения с разрешения вампира, натыкалась всяких кнопочек и навертелась рычажков. Потрясающее чудо враждебной техники поразило меня в самое сердце, а мой любовник умудрялся вести его и неприлично лапать меня всю дорогу, да так, что я растаяла липкой карамелькой на бежевом кожаном сидении. Платье моё по здешним меркам было даже пуританским, но обжигающие руки Макса так ласкали мои голые колени, смело поднимаясь выше, что я решила отныне носить лишь брюки. Голова кружилась, дыхание было спертым, как у давешней вороны в баснях Крылова, между ног пульсировало, а грудь сама просилась в ладони, раздражаясь острыми сосками о, кажущейся уже жесткой, ткань.