Лера и параллель

Так же молча я вошла в комнату, открыв шкаф взяла ночное белье и не говоря ни слова повернулась спиной к вампиру, он понял мой намек, развязал корсетные ленты касаясь нежно и горячо чуткими пальцами обнаженной кожи спины. Затем приспустил лямки целуя сгиб шеи и плеча, осторожно царапая клыками чувтвительную кожу и посылая волны желания в место концентрации возбуждения, я тряхнула волосами и освободилась от вызывающих возбуждение прикосновений. И по-прежнему не открывая рта, отправилась в ванную комнату, почти закрыв дверь я таки услышала:

— Всё еще обижаешься? — он стремительно преодолел разделяющее нас расстояние и наклонившись поцеловал меня, не дав мне возможности ни отклониться, ни закрыть перед его римским носом дверь. Жарко, вкусно, многообещающе. С трудом собравшись в кучку, я оттолкнула его безвольным кулачком, хотя моё неудовлетворённое беснующееся сознание скандировало «Дура! Дура!», нехотя он оторвался от моих губ, белея радужкой. — Обижаешься. — Констатировал он.

— Ну что ты, Боженька завещал прощать заблудших и сирых умом, — ответила я с самым одухотворенным видом, захлопывая дверь, от неожиданности шагнувшему назад вампирюге. Набирая ванну, я всё еще слышала раскаты его хохота. Спустя час, вдоволь наплескавшись и умаслив своё тело различными кремами, масками и маслами, я, благоухая, в пушистом махровом халате вошла в спальню. На прикроватной тумбе меня приветливо встречал запотевшим боком кувшин с лимонной водой, но не Максисмилиан. В комнате его не было, и я, налив бокал прилегла, откинувшись на мягкие, хрустящие крахмалом подушки. Как провалилась в сон я не помню, из воспоминаний лишь то, что кто-то вытащил из моих ослабевших пальцев стакан с недопитым лимонадом, и укрыл одеялом. Рядом со мной подушка и постель была примята, а сам мужчина отсутствовал, и уже то, что он не стал будить меня, дабы продолжить начатое днем с полубессознательным телом прибавило ему в моих глазах привлекательности.

*Давид Микеланджело — пятиметровое изваяние — символ Флорентийской республики и одна из вершин не только искусства Возрождения, но и человеческого гения в целом. В настоящее время оригинал статуи находится в Академии изящных искусств во Флоренции.

**Арахнофобия— паническая боязнь пауков, даже самых безобидных.

Глава 10. Важно путешествие, а не пункт назначения

К смятой постели прилагалась записка, в которой Лигару извинялся, но ему срочно пришлось покинуть дворец, когда вернется — точно сказать не мог, предлагал отправиться на завтрак, а затем попросить слугу показать мою мастерскую. Феликс должен будет прийти именно туда к десяти. К пяти пополудни должна будет приехать модистка, чтобы заказать все, что мне требуется. И именно новость так меня обрадовала, что завтракать, я отправилась в сказочном настроении, решив для себя, больше не плеваться ядом в ответ на провокации. К счастью моему, или моих зубастых оппонентов, за завтраком я пересеклась лишь с двумя мужчинами, которые хоть и облизнулись на мои гордо выдающиеся в декольте верхние девяносто, но держались на почтительном расстоянии, лишь кивками поприветствовав меня. Я наполнила тарелку на фуршетном столе, разнообразие приятно поражало, но я решила не обжираться, угостившись тостом, яйцом-пашот с голубым сыром и апельсиновым джемом. Ароматный чай с земляничным листом напоминал о лете, а крошечные кусочки фигурного сахара растворялись в горячем напитке, оставляя за собой сладкий след. Без десяти, я поднялась и попросила первого попавшегося мне слугу проводить меня в приготовленную мне мастерскую.

Идти было не долго, но я отметила для себя, что мастерская, в которой находилось моё рабочее место было в другом крыле, противоположном от нашего. Слуга, был человеком, я спросила, как его имя, и почему-то краснея он ответил, что Дульчик. Я бы тоже на его месте смущалась, всё же такой крупный, мускулистый экземпляр и Дульчик. Открыв дверь неким подобием браслета с синим камнем на запястье, что-то вроде персональной электронной карточки, только магической и на руке, слуга, поклонившись — удалился. Огромное светлое помещение идеально подходило для работы, кульман стоял прямо в эркере, чтобы работать можно было при естественном освещении. Я решила не терять времени даром, дожидаясь главу клана, а приступить к работе. Всё что я пока могла сделать — это приготовить рабочее место, ведь пока рабочие эскизы находились у Феликса. Я установила рейсшину*, неспеша наточила с десяток карандашей, поменяла грифели в циркуле, разложила всё в нужном мне порядке и нашла баночку с кнопками. В отличии от обычных канцелярских эти были словно изящные серьги для пирсинга, с камнями, висюльками и прочей хренью на шляпке.