Леонард Коэн. Жизнь

Это был первый настоящий тур Леонарда, и он всё ещё учился выступать на сцене, но для первого тура получилось очень впечатляюще. В июле, как раз когда музыканты улетели из Франции в Нью-Йорк, в Париже состоялась премьера балета The Shining People of Leonard Cohen («Сияющие люди Леонарда Коэна») в постановке канадской труппы Королевский балет Виннипега. Хореография этого балета принадлежала Брайану Макдональду, выпускнику университета Макгилла, с которым Леонард встречался в 1964 году; саундтрек включал в себя декламацию нескольких стихотворений Леонарда, в том числе таких эротических вещей, как «Когда я снял покровы с твоего тела» и «Празднование», а также элементы электронной музыки.

В США Леонарду предстояло сыграть на фолк-фестивале в Форест-Хиллс. Необходимость оставить европейские оперные театры и мюзик-холлы ради выступления на стадионе немного испортила Леонарду настроение, и исправляться оно не спешило. Так получилось, что Боб Дилан, который тоже выступал на этом фестивале, именно в тот день решил познакомиться с Леонардом. Дилан и сам был не в лучшем расположении духа: кто-то из работников (видимо, единственный человек на фестивале, не узнавший его в лицо) отказывался пускать его к Леонарду в гримёрку. Этот человек позвонил Джонстону: «Тут один мужик говорит, что он Боб Дилан и что он ваш знакомый». Джонстон невозмутимым тоном ответил: «Никогда в жизни этого сукина сына не видел. Но ладно, пусть проходит». «Старик, это не смешно», — сказал Дилан.

Леонард был в гримёрке с Роном Корнелиусом, который ставил ему на гитару новые струны. Джонстон, просунув голову в дверь, сказал:

- Здесь Боб Дилан.

- И что? — ответил Леонард.

- Он хочет с тобой познакомиться.

- Ну ладно, впусти его.

Дилан вошёл в комнату и некоторое время они с Леонардом просто стояли и молчали. Первым заговорил Дилан:

- Как тебе тут?

- Ну, надо же где-то быть, — ответил Леонард.

Корнелиус, знавший Дилана и когда-то работавший с ним, вспоминает:

- Это был очень странный разговор. Они говорили в промежутках между фразами, вы понимаете, что я имею в виду? Было видно, что у них идёт коммуникация, но она не имела никакого отношения к словам, которые они произносили. Атмосфера была на редкость странная — и чуть враждебная. Но это не так удивительно, если учесть, что ещё недавно мы играли в местах, где Леонард был номер один, а Дилан номер два — мы могли продать все без остатка билеты в Альберт-холл за тридцать две минуты. А теперь мы приехали в США, и здесь Боб Дилан — номер один, а Леонарда никто не знает.

Какой бы странной ни получилась эта встреча, Леонард с Диланом с тех пор считали себя друзьями. Но Корнелиус верно заметил, что в США Леонард не имел высокого статуса. Нэнси Эрлих в рецензии, опубликованной в журнале Billboard по следам этого выступления, назвала Леонарда нервным и безжизненным. «Он упорно добивается этой вялости в своём пении, этой тусклости и безъюморности голоса, вещающего из-за могилы. И этот голос не предлагает ни утешения, ни мудрости; это голос полного поражения. Его искусство подавляет» [10].

Сразу после Форест-Хиллс Леонард со своими музыкантами вернулся в Европу, где их ждали ещё на двух фестивалях. Первый из них был на юге Франции, километрах в десяти от Экс-ан-Прованса. Их отель занимал старинный коттедж на окраине города. При отеле была конюшня, и в свой выходной день они взяли лошадей и отправились на прогулку; окружающий пейзаж выглядел как картина Сезанна, и они ехали и пели ковбойские песни. Они ещё не знали, что предстоявший им фестиваль, на котором в течение трёх дней выступали французские и иностранные артисты (например, Mungo Jerry и Джонни Винтер), стал местным мини-Вудстоком. Публики собралось гораздо больше, чем рассчитывали организаторы, и многие из этих людей не желали платить пятьдесят пять франков за билет; чтобы попасть на фестиваль, они стали ломать ограждения. В местной префектуре были не в восторге от «толп хулиганов-хиппи, которые везде устраивают беспорядки и скандалы»; они ставили на лугу палатки, танцевали с кришнаитами и загорали в голом виде и полубеспамятном состоянии. Префектура даже запретила фестиваль и прислала полицейский спецназ. Концерты тем не менее продолжались, причём без каких-либо инцидентов, не считая того, что некоторые из самых шумных зрителей требовали бесплатного входа, а организаторы переживали, хватит ли им денег, чтобы заплатить гонорары артистам.

Подъезжая по усаженной деревьями дороге к территории фестиваля, Леонард и его товарищи обнаружили, что дорога целиком занята припаркованными и брошенными автомобилями. Им оставалось проехать ещё несколько километров. Идти пешком было слишком далеко, тем более с инструментами, и помощи ждать было неоткуда. И тогда Боб Джонстон вспомнил о лошадях. Они вернулись в отель и, проведя переговоры при помощи переводчика, снова двинулись на фестиваль — на этот раз верхом, в объезд, по узкой горной дороге. Стояла тёплая, звёздная ночь, и они ориентировались по горевшим на территории фестиваля огням.