Леннарт Фартовый

– Принести тебе пива. Открываешь глаза, а оно вот уже. Холодненькое, свеженькое, только сегодня дозрело. Пойдем, милый, сейчас я тебя им напою. А заодно нарежу тонкими ломтиками колбаску, ветчину, сыр, сало с мясными прожилками и вкусной шкуркой и рыбку почищу. Есть и соленая, и вяленая, и копченая, причем всякая-разная! Ну и сухарики, само собой. Поджаристые! Будет все как ты любишь.

– Рейчел, я…

– Пойдем-пойдем, любимый! Вижу, как тебе тяжело!

Когда Рейчел перечисляла всякие там рыбы с колбасками, каждое из них поочередно порождало приступы тошноты. Но пиво как будто бы отторжения не вызывало. И еще я смотрел на нее с подозрением – так ли уж она искренна? И не желает ли просто увести меня с чужих глаз, чтобы закатить настоящий скандал, когда останемся наедине?

Рейчел продолжала щебетать:

– Сейчас пива выпьешь, а потом я сделаю тебе массаж головы, и все как рукой снимет! Или все-таки лучше начать с массажа?

И тут меня озарила догадка – она пытается искупить вину за содеянное, иначе понять ее поведение было нельзя. Еще чего, прощения ей не будет: все что угодно, но не измену! И я гордо вскинул раскалывающуюся на части голову.

– И что было потом?

– Когда ты убедился, что Олаф пить больше не может, ведь тебе никак не удавалось его разбудить, все и началось.

– Что именно?

– Ты сказал всем, кто присутствовал в зале: «Так вы, гады, хотели сбросить со стены Головешку?! Сейчас вы за это заплатите!»

– А они?

– Они пытались тебя скрутить, да куда там! После чего им пришлось спасаться по домам, но ты и там не дал им покоя.

То-то я удивлялся, что двери во многих домах вдруг начали выглядеть так, как будто их наспех отремонтировали.

– Надеюсь, на этом все закончилось?

– Не сразу. Вначале ты спрыгнул с крепостной стены наружу.

– Зачем?!

– Чтобы убедить Теодора, что шанс остаться в живых у него был.

Судя по тому, что я разговаривал с Рейчел, шанс действительно есть.

– Ну а потом успокоился?

– Спустя какое-то время. Они не хотели пускать обратно в замок, но ты выбил калитку в воротах. Все начали от тебя убегать, а сам ты решил вернуться в зал. Но Олаф так и не проснулся, и тогда тебе пришлось пить одному.

– Долго?

– Не слишком. Говорят, всего пять или шесть тостов.

«Вероятно, они и были лишними», – успел подумать я, когда Рейчел продолжила:

– Потом ты снова бегал по замку и кричал: «Ну и кто тут вожделеет к моей Рейчел?!» Тогда-то они и решили, что лучше уж остаться в замке тебе одному, а им всем из него выйти. Они вернулись ближе к утру, когда ты уже спал.

– Наши-то хоть не пострадали?

– Наши нет. Казимир и остальные в башне успели спрятаться, их Блез вовремя предупредил. А в ней такие двери, что даже у тебя их выбить не получилось. Ну а дальше!.. – Голос у Рейчел стал восторженным.

– Что дальше?

– Лео, ты подхватил меня на руки и унес в спальню. Боги, как же ты был горяч, неутомим и изобретателен! Любимый мой, пива еще налить?

– Наливай. Скажи, Рейчел, я никого не убил?

– Нет-нет, Лео, все живы. Женщин и детей ты не трогал, а у мужчин все время получалось бегать куда быстрее тебя. Разве что Бьерн Медвежья Лапа.

– А с ним что?

– Говорят, он серьезно запил. Никогда, мол, ему не научиться искусству берсеркера настолько высоко! Он сам так сказал.

«Да уж, – грустно размышлял я. – Теперь в замке Олафа определенно не перезимуешь. Имущество ему попортил, его дружину унизил… Надо побыстрее отсюда убираться – как людям в глаза смотреть? И еще придется отказаться от крепких напитков. С одной стороны, Рейчел в полном восторге. Но я ничего из того, что между нами произошло, не помню, и какой тогда в том смысл? Уж лучше как обычно, даже в ущерб любимой женщине».

Обстоятельства вынудили нас задержаться в замке Твердобородого еще на неделю: налетел буран, который ровно столько и продолжался. Должен признать, скучное было время. На охоту не выедешь, на подледную рыбалку не сходишь, а пить мне было теперь нельзя. Справедливости ради, никто из обитателей замка и не настаивал.

В какой-то мере скуку скрашивал Головешка, точнее, устраиваемые им концерты. Голос у Теодора замечательный, на гуслях он играет отменно, и потому у него сразу же появилось множество благодарных слушателей. Народу в зале, где выступал Головешка, было не протолкнуться! Пел он древние саги про Рейрика Дубоголового, которых, как выяснилось, у Теда оказалось невероятное количество. Причем Тед ни разу не повторился, как бы его порой ни упрашивали. Справедливости ради, сюжет всегда был практически одинаков – как Рейрик захватывает корабли и города, грабя их дочиста, между делом насилуя юных дев, девиц брачного возраста и замужних дам. На этом он останавливался особенно подробно, в деталях, и потому в зал не пускали женщин, но мужчины слушали, разинув рот. А еще после каждой саги Олаф Твердобородый вскакивал на ноги и орал:

– Это то, что мы потеряли, став такими, как сейчас! Куда делся тот дух воинов, который был у наших предков?! Вскоре дело дойдет и до того, что нам придется носить женские платья! Причем заслуженно!