Ленка и мертвецы

— Ну куда их еще больше пугать! А то и правда руки в ноги соберут и учешут в другую деревню. Продадут дом за три копейки каким-нибудь маргиналам, а мне потом опять… воров лови, поножовщину расхлебывай. У нас тут и так народа полно, кому головы прополоть хорошенько надо. Так пусть нормальные люди в деревне еще поживут. Ты помоги Потаповым, отпусти дух этой погибшей. Они и останутся у нас. Ты ведь умеешь? — Николай остановился и по-отцовски погладил Ленку по плечу.

— Ох, Степаныч…

— Лен…

— А почему мертвая про сына говорила?

— Так сын у нее остался. Васька, паразит. Только искать его не нужно, он с отцом. Мне Вадим сказал, что они больше в этом доме жить не могут, слишком многое о погибшей напоминает, потому и продали. А сами переехали к его матери, это на другом конце деревни. Сходим к Кузнецовым? Или лучше поедем. Машина-то здесь.

* * *

День был ясный, у Ленки выдался выходной, час назад она пришла к Володе. А сейчас варила суп у него на кухне и пританцовывала, напевая что-то себе под нос. Он сидел на табуретке, курил в форточку и с улыбкой наблюдал за ней. Было так хорошо, словно они уже женаты и где-то в глубине дома еще не проснулся маленький щекастый карапуз. Но…

— Хватит пялиться, — через плечо сказала Лена. — А то больше не приду.

— Слушаюсь, товарищ начальник! Ладно! — рассмеялся Володя. — Прости! Для меня давно никто не готовил. Только мама.

— Это заметно. Штаны уже сваливаются. Куртка вся затертая, и дырка от сигареты на рукаве. Ходишь как бомж, смотреть грустно. Бабу тебе надо найти хорошую.

— Так я нашел! — осмелел Володя.

— Кого? Нет-нет, даже не думай. Я тебе только друг! Этот суп — акт милосердия! — Она потрясла в воздухе поварешкой.

— Я что, старый для тебя? — как бы шутя спросил Володя.

— Ты глупый для меня. Тарелки давай, все готово.

Ленка была в отличном настроении. Она с легкостью отбривала его флирт, но задорные огоньки в глазах давали понять: ей нравится то, что происходит между ними.

Володя зазвенел посудой, достал свежий батон, накрыл на стол, и они уселись обедать.

— Расскажи, что там дальше было? Сходили с участковым к Кузнецовым, нашли сына?

— Сходили, — кивнула Ленка. — Только без толку. Отец дома был, но он с нами разговаривать не стал. Сказал, что если какие-то проблемы в проданном доме, то теперь это не его дело, у него своих забот хватает. Сын его, Васька, после смерти матери совсем от рук отбился, школу прогуливает, с отцом не разговаривает. Мы его дома не застали.

— Что делать будешь?

— Понятия не имею. Но знаешь… как говорят, от судьбы не уйдешь — кривая выведет.

У Ленки зазвонил сотовый.

— О, как раз Николай Степанович звонит. Может, что-то уже узнал.

Ленка сняла трубку, но не произнесла ни слова, говорил только участковый и то — коротко.

— Что сказал? — поинтересовался Володя.

— Велел ехать к нему в участок. Ваську поймали. Он в палатке, где у нас телефонами торгуют, все витрины побил.

Только Лена произнесла последнюю фразу, как у нее за спиной включился телевизор. Показывали какой-то дурацкий детский мультик, и один из его персонажей закричал неестественным голосом: «На помощь!» Ленка подскочила на стуле.

— Тьфу ты! Напугал.

— Это не я, — растерянно захлопал глазами Володя.

И правда, пульт от ТВ одиноко лежал на полке вне досягаемости.

А в следующую секунду на подоконнике включился старый транзистор, и радио заиграло на полную громкость.

— Help! I need somebody… — Голоса битлов перебили вопли из телевизора.

— Володь, что происходит?

Одновременно зазвонили оба мобильных телефона. Надписи на экранах гласили, что звонит неизвестный абонент. Задрожала и зазвенела посуда на полках, завибрировал в тарелках недоеденный суп.

— Землетрясение?

Они бросились на улицу. Володя дернул ручку входной двери — заклинило. Навалился плечом — никакой реакции. Схватил Ленку за руку, бросился к окну, но рама не поддалась.

На всех включенных приборах словно прибавили громкость. Заболели уши. У Ленки потемнело в глазах, кожу на открытых участках обжег холод. Она села на пол, попыталась закрыться руками от происходящего, и тут… Женский голос зазвучал прямо у нее в голове:

— Помогите ему! Помогите ему!

И все стихло.

В гробовой тишине Ленка расплакалась.

Володя сел рядом, обнял ее за плечи, ласково погладил по голове:

— Ш-ш-ш-ш… Все закончилось. Все прекратилось…

— Ей так плохо. Ей так страшно и плохо! — всхлипнула Ленка.

— Кому? — не понял Володя.

— Его матери. Убитой матери Васи. Я чувствую ее. Это так странно. Я ее не вижу, но слышу и чувствую.

— Держись, моя хорошая. Держись.

Сердце у Володи сжалось от сочувствия к Ленке.

— Хорошо… — Она вытерла нос. — Справлюсь. Поехали к участковому.

В кабинете у Николая Степановича сидел высокий, худой пятнадцатилетний подросток. Лена почему-то ожидала увидеть грязного и неопрятного мальчишку, какими обычно представляются хулиганы, но Вася Кузнецов был хорошо одет. Бросались в глаза чистейшие модные белые кроссовки. На тонких запястьях парня болтались тяжелые наручники, он испуганно смотрел на участкового и вроде сам не понимал, как здесь оказался.