Ленка и мертвецы

— Хорошо. — Лена убрала его руки и сделала вид, что ей надо что-то проверить за кассой.

— Я хочу с Настей Строгановой поговорить. Но боюсь. Я-то нормальный человек, колдовать не умею.

Володя хитро улыбнулся.

— Я не ведьма! — сверкнула глазами в его сторону Ленка.

— Да понял я, понял! — поднял руки Володя, словно сдавался ей в плен.

— Короче, завтра пойду к Строгановой. Ты со мной. А сейчас поезжай домой!

— Слушаюсь, товарищ начальник!

* * *

После разговора с Ленкой баба Валя заперла Макара в пристройке к дому. Это была «мужская берлога», которую дед построил и обставил еще лет десять назад, когда был помоложе и посильнее.

У одной стены на широких стеллажах хранились рабочие инструменты, стопки старых газет и журналов. В противоположном углу стояли старый, пропахший машинным маслом диван, советский стол-книжка и торшер. Для редких гостей — табуретка.

Жена выдала Макару кастрюлю свежих щей, хлеб в салфетке, ведро в качестве унитаза и велела сидеть тихо, пока Ленка не придумает, как выгнать из него дух умершей девушки.

Баба Валя знала Ленку сызмальства. А с прабабкой Ленкиной даже дружила. Так что Валя верила каждому слову девушки.

Макар большую часть дня не замечал в себе присутствие кого-либо чужеродного и просто читал старую прессу, ел или спал. Наташка просыпалась в нем к вечеру.

Дух девушки явно не понимал, где находится и что произошло. Она стучалась в дверь, кричала стариковским голосом, чтобы ее выпустили. А баба Валя тихонько плакала, слушая, как ее дед и девушка в нем мечутся по пристройке.

Что может быть ужаснее, чем проснуться от смертельного сна и оказаться запертой в клетке? В чужом теле… в чужом доме, среди чужих людей…

— Бедная девочка, бедная девочка, — шептала баба Валя и молилась, чтобы Ленка поскорее нашла способ упокоить душу Наташи Кошкиной.

Отоспавшись после ночной смены на заправке, Лена заглянула к соседям.

— Как он, баб Валь? — спросила она, войдя в дом.

— Ой, днем-то все ничего. А вечером плохо. Ты уж разберись побыстрее, переживаю я сильно. — Баба Валя мялась на пороге.

— Я пытаюсь. Потому и заглянула к вам. Хочу понять, где же Наташина душа к нему прицепилась. Не ходил дед Макар на кладбище в последние дни?

— Как не ходить, ходил. У нас же невестка забеременеть не может. Ей батюшка в церкви сказал усердно молиться, и чтобы обязательно всех родственников умерших помянули. Как она мне про это рассказала, так я и послала деда на могилках наших семейных прибраться. Он и ходил. Как раз перед тем, как… как это все с ним приключилось.

Ленка даже по памяти легко могла бы рассказать, где чьи родственники лежат на деревенском кладбище и какие у них стоят памятники. И все-таки она решила сходить туда и проверить свои догадки.

Родители деда Макара были похоронены довольно далеко от могилки Кошкиной. Родители бабы Вали и того дальше. Но ведь если дух Наташи вселился в деда именно там, на кладбище, старик должен был быть где-то неподалеку от захоронения девушки.

Лена отыскала могилу одноклассницы.

С черной гранитной плиты на нее смотрела совсем еще девчонка с задорным взглядом и пышными бантами в волосах. Должно быть, для памятника взяли фото со школьного «Последнего звонка».

Ленка огляделась. Справа — могилки старших Кошкиных, слева похоронены Кравчуки, сзади Ивановы, спереди Розановы. Все эти люди не имели к деду Макару никакого отношения.

Лена обошла могилу кругом и тут неподалеку от старших Кошкиных, за кустом рябины, обнаружила странную безымянную могилку. Она не была как-то огорожена, только маленький памятник с крестом обозначал, что здесь в земле кто-то лежит. Возле него сидела маленькая куколка в выцветшем платье.

«Да это же могилка мертворожденного ребенка!» — поняла Ленка.

В таких случаях место под отдельное захоронение на кладбище не выделялось, родители обычно подхоранивали крошку к кому-то из родственников. Но случалось и так, что самовольно закапывали где-то в неприметных местах кладбища, только не подписывали.

Лена расправила на куколке платье.

Мертвецы не цепляются к человеку, если у него все спокойно на душе. Может быть, этот младенец — деда Макара и бабы Вали? Если дед сильно тосковал по нему или чувствовал вину за его гибель, то дух Наташки мог вселиться в старика, то есть, вернувшись в мир живых, занять пустое место в душе скорбящего.

Вечером Володя зашел за Леной домой, и они вместе заглянули к соседям. Отперли деда Макара, который пока еще был в здравом уме, и вместе отправились к дому Насти Строгановой.

— Дочка, а нам точно к ней идти надо? Может, ну его, само пройдет? — спросил дед Макар. Ему было не по себе от всего, что происходило в последнее время. Но Лена уверенно кивнула:

— Надо, сосед, надо.

На Осиновой, как всегда, было темно. У дома Строгановых Лена, поправив шарф, попросила Володю остаться на улице.

— Побудь здесь. Сама не знаю, чего боюсь, но мне так спокойнее будет. — Лена сжала его ладонь горячей рукой.

Володя улыбнулся:

— Кричи, если что, — и подмигнул.

Ленка с Макаром вошли в открытую калитку, постучали в дверь и исчезли в избе.