Ленка и мертвецы

— Да, — сказала Лена.

Алиса робко улыбнулась.

— И что, вот это — тоже судьба? — Она показала пальцем на свой живот, который пока что был совершенно плоским.

— Скажи ей, что у нее родится девочка. И пусть назовет Амалией, — попросила Клавдия Ивановна.

— Почему Амалией? — удивилась Алиса, когда Ленка передала ей слова бабушки.

— Потому что надоело мне быть Клавой. Что за имя такое? Даже в мое время считалось глупым. Хочу прожить жизнь Амалией! Правда ведь красиво звучит?

Две девушки и призрак проболтали на больничной лавочке почти до самого вечера, пока Ленку не позвали на осмотр. На аборт Алиса не пошла, решила вместо этого встать на ранний учет по ведению беременности.

А Клавдия Ивановна, проводив внучку из больницы домой, растворилась в воздухе, и Ленка уловила едва различимый шепот:

— Спасибо.

С улыбкой на лице она вошла в палату, где лежал Володя. Тому только что сделали болючий укол, он мучился, устраиваясь на кровати в своем неудобном воротнике.

— Ты не сердишься на меня? Ведь это я отвлекла тебя от дороги, — спросила Ленка, подавая ему руку, чтобы он нашел опору.

— Я стану сердиться, если ты будешь задавать мне такие странные вопросы, — очень серьезно ответил Володя. — Скажи лучше, тебе удалось помочь той мертвой старушке? — Он все-таки развалился на своей кровати и показал Ленке рукой, чтобы присаживалась рядом.

— Клавдии Ивановне? — спросила та.

— Наверное, мне она не представлялась. — Володя приготовился слушать.

— Да, пожалуй, что да, помогла.

— И чем все закончилось? Она тоже отправилась на тот свет? — Володе неистово хотелось курить, но в больнице с этим было сложно, если ты не призрак.

— Отправилась. И похоже, скоро снова вернется на землю, но уже новым человеком.

— Зомби? — сделал большие глаза Володя и вытянул вперед руки, как ходячие мертвецы.

— Дуралей! Нет, она родится заново — у своей внучки! — рассмеялась Ленка.

— Что-то я не слышал про перерождение в христианстве. Кажется, это буддисты верят в такие вещи. Ты буддистка? — Володя снова сделался серьезным. Или притворялся?

— Я не знаю. Но после сегодняшнего мне кажется, что я становлюсь фаталисткой. Но и оптимисткой тоже.

— Оптимисткой — это главное!

Ленка улыбнулась шире и погладила Володю по руке. На душе было тепло и радостно.

На секунду она повернулась к открытой двери и заметила, как по коридору мимо палаты тяжелой походкой идет, пошатываясь, плачущая душа: грузный мужчина с большой залысиной на голове.

— Тонкий человек. Будильщик, — вспомнила Ленка.

— Кто? Ты о чем? — не понял Володя.

— Знаешь, кроме таких, как я, которые помогают душам упокоиться, оказывается, есть еще и будильщики, пробуждающие мертвецов ото сна.

— Ого! Никогда про такое не слышал.

— Да ты еще пару недель назад вообще ничего не слышал и не знал… про меня, например! — Ленка поправила Володе воротник. — А если честно, я тоже с будильщиком только недавно впервые столкнулась. Увидела одного такого здесь, в морге. А потом мне прабабушка приснилась и рассказала, что если всех покойников перебудить, то настанет конец света.

— Значит, ты принимаешь свое предназначение? Теперь будешь помогать душам уходить в мир иной? — спросил Володя.

— Буду, — ответила Ленка.

История 9.  Должок

Ленка никак не могла привыкнуть к тому, что наступил август. Все казалось, лето еще в разгаре, дни жаркие, трава зеленая. Но теперь солнце садится рано. Загуляешься у реки — глядь, а уже темнеет.

Вот и в этот раз, погрузившись в свои мысли, она потеряла счет времени и не заметила, как опустились сумерки. Пора было возвращаться домой, только вот незадача — вышла она как раз к Осиновой улице. Той, на которой ближе к реке стоял дом Строгановых, где жила Настя. А Ленка после смерти Настиной матери обещала, что не будет мозолить им глаза. Но идти в обход было уж слишком долго.

«Да я просто пройду мимо, даже головы к ним не поверну!» — уговорила сама себя Ленка и прибавила шагу.

Уже возле дома, у калитки, она заприметила Настиных детей. Мальчик и девочка сидели в траве на тонком пледе и играли, приговаривая:

Ладушки, ладушки,

Где были? — У бабушки.

Что ели? — Кашку.

Что пили? — Бражку.

Кашка масленька.

Бражка сладенька.

Бабушка добренька.

Попили, поели.

Шу-у-у!

Полетели!

На головку сели!

Брат с сестрой не замечали Ленку.

«Вот ведь… Будто молитву читают, — отчего-то подумалось ей, и по затылку пробежали мурашки. — А впрочем, странная игра — хоть и детская, а все про бражку…»

Не успела Ленка отойти от Настиного дома подальше, как из него вышла на улицу Мария Федоровна, жена местного участкового — того самого Николая Степановича Кадушкина, который начал беспробудно пить, с тех пор как его сына четыре года назад нашли мертвым в старом заброшенном колодце на окраине деревни.

— Ой, Леночка, здравствуй! А ты что тут делаешь? Поздно уже. — Мария Федоровна явно смутилась, обнаружив на улице Ленку.