Лемуры

– Палка представляет собой главное орудие воспитания нерадивых гимназистов! – любил повторять господин Герман. И сам он – высокий и несгибаемый, как огромная деревянная дубина. Господин директор мог простить десяток грамматических ошибок и незнание таблицы умножения, но не своеволие. Рассуждениям о порядке, повиновении, послушании господин Герман мог предаваться абсолютно бесконечно. Он и правила правописания начинал с разговора о благодетели дисциплины, справедливости жёсткости и неотвратимости наказания за вольности и свободомыслие, проявления которых видел абсолютно во всём, что не укладывалось в его представления о жизни: в одежде, манере письма, разговоре о писателях, обращении к старшим и даже в школьных завтраках! К разговору о необходимости неукоснительного подчинения начальникам каким-то невообразимым образом примешивал заповеди Христа и прусский патриотизм.

К Клеменсу господин Герман питал нескрываемую ненависть. Он, вероятно, стёр бы мальчишку в порошок, если бы не уважение к его отцу – уважаемому в городе адвокату. И в этот день строгий директор постоянно цеплялся к нелюбимому ученику. Но Клеменс стойко терпел нападки господина Германа. Он боялся, что директор сегодня прогонит его из школы и тогда придётся пропустить последний урок. Клеменс этого очень не хотел. Последним уроком значилось естествознание.

В гимназии этот предмет преподавал маленький смешной господин Майер. Всё в нём вызывало улыбку: сочетание седых волос, а господин Майер был немолод, и наивного детского личика, смешная походка, при которой у учителя заплетались ноги, шепелявая речь, так что половину слов никто не мог разобрать, рассеянность и заметная для всех боязнь женского пола. Девочек на уроках господин Майер никогда не спрашивал, а по итогам года выставлял им только отличные оценки. Одним словом, это был чудаковатый человек, над которым подшучивали все окружающие. Но свои занятия учитель естествознания, если удавалось расшифровать его лекции сквозь сипение, бульканье и сморкание, проводил интересно. Клеменс подошёл к господину Майеру после уроков.

– Лемуры? – переспросил учитель совершенно нормальным голосом, совершенно непохожим на тот, который ученики слышали на занятиях. – Я не ослышался? Тебя они интересуют?

– Да, именно лемуры, – подтвердил Клеменс.

Господин Майер приподнял брови, поднёс к глазам монокль и внимательно посмотрел на ученика. Учитель и раньше обращал внимание на Клеменса и даже несколько раз заступался за мальчишку на педагогическом совете. Только сейчас он услышал от сына известного в городе адвоката что-то совсем необычное.

– Да, есть такие животные. Живут в Африке. Точнее, на острове Мадагаскар. Зверьки очень похожи на кошек. Но вообще это такие обезьяны. А что, собственно, ты хочешь о них знать? Твой отец правда известный городской адвокат, господин Георг?

– Вообще, мне всё о лемурах интересно. Очень хочется посмотреть на них, – Клеменс пропустил мимо ушей вопрос об отце. – Как такое возможно: чтобы кошка и обезьяна вместе?

– Значит, возможно. В природе чего только не случается. Это вот такие забавные зверьки.

– И их больше нигде-нигде нет? Только на Мадагаскаре?

– Насколько я знаю – нигде. Только там.

– А в зоопарках?

– Никогда не слышал, но возможно. Лемуры ведь не такие большие и не отличаются агрессивностью, – в этот момент учитель остановился и внимательно посмотрел в лицо ученика, словно ожидал нападения. – Да… Значит, могут быть и в зоопарках. Просто Мадагаскар очень далеко и там мало кто бывает. Вообще это французская территория и чужестранцев туда не пускают.

– Но там же есть страна Либерталия.

– Не знаю, никогда не слышал про такую. Как ты говоришь: Либерталия? Это от «свободы», что ли? Откуда ты узнал о ней?

– Так, слышал от одного бывалого моряка.

– Наверное, он фантазёр. Если бы такая страна была, то, уверяю тебя, я бы обязательно знал.

Господин Майер недоверчиво посмотрел на Клеменса, несколько раз высморкался, нечто пробулькал про географическую карту, что там такой страны нет и никогда не было.

– На картах много чего нет. Наш город тоже не на всех географических картах увидишь, – не отступал настырный ученик. – Нам вот и астроном свои карты показывал, а разве на них все звёзды есть?

– Не знаю, не знаю… Моряки часто придумывают разные страны. Учёные должны верить фактам, а не рассказам моряков.

– А как же лемуры? Вы их когда-нибудь видели?

– Нет, не видел, – господин Майер снял оборону и улыбнулся.

– Может, они тоже не существуют, как страна Либерталия?

– Нет, лемуры существуют. Об этом можно прочитать в книгах путешественников и биологов.

– А что они едят, лемуры, и можно ли их приручить?

– Всё, что я знаю о лемурах, я тебе рассказал. Я куда больше разбираюсь во флоре, которая на Мадагаскаре удивительная. Звери часто бывают непредсказуемыми, другое дело растения. Вот равенала, такая веерная пальма, напоминающая павлиний хвост. Её называют деревом путешественников… – но, увидев разочарование в глазах Клеменса, учитель осёкся. – Хорошо, хорошо, подожди немного.