Лекарь (СИ)

«Не совсем, — хмыкнул я и решил, что пришло время раскрыть Женьке все карты. — помнишь мою хижину на побережье? Наверняка помнишь. Я купил ее для того, чтобы испытать там свою созданную формулу по блокировке человеческого сознания. Мне нужно было уединенное место и объект для исследований. Я встретил тебя и решил, что лучшего экземпляра не стоит и искать. Да, мой любезный, я использовал тебя в научных целях и даже был немного горд тем, что мой препарат получился и начал работать. Позже, я увидел в тебе друга, верного и надежного, но до этого опробовал на тебе свой препарат. Я забыл про него, иногда возвращаясь к своим записям, но больше никогда не применял его на практике. Свиридов, узнав о моих способностях в области медицины, решил завербовать меня в свою команду. Когда этого не случилось, он выкрал мои записи. К нему попали все те разработки, что не покидали меня в течение полувека. Легко разобравшись в их основах, Свиридов принялся экспериментировать. Он создал целый штат преданных сотрудников и решил использовать мои знания в корыстных целях. То, над чем работает сейчас Мартын и коллеги, призвано блокировать волю ничего не подозревающих граждан и научить их плясать под нужную дудку. Это отвратительно, Женя. Это отвратительно вдвойне, потому что я сам невольно приложил к этому руку. На самом деле, никто из сотрудников нынешней лаборатории не разобрался до конца в компонентах, и они были вынуждены пригласить на выручку стороннее лицо. Установка работает, Женя, но сейчас она безвредна. Я убрал из формулы активные ингредиенты. Однако очень скоро они поймут, что я мало чем помог им, и кто знает, как они поступят в этом случае.»

Женька слушал меня, открыв рот. Та часть моих откровений, где я поведал ему о его собственной роли в науке, осталась в стороне. Женька давно простил меня за мои фокусы, а вот нынешняя роль моего препарата вызвала в нем определенное беспокойство.

«Уничтожь его, Тихон! — прошептал он, — мир едва оправился от одной напасти, и не готов к новым испытаниям. Для чего они затеяли все это? Люди сошли с ума?»

«Еще нет, но к этому идет, — согласился я, — и первыми стали Свиридов и его сторонники. И ты прав, дружище, пора принимать меры.

Глава 39.

Мои решительные цели бодро пробуксовывали, снова столкнувшись с реальностью. Я взял с Женьки честное скаутское слово, что он ничем не выдаст Мартыну своей осведомленности, и пока мы добирались с ним до квартиры, он раздавал мне торжественные клятвы и обещания, попутно выдвигая самые нелепые идеи по спасению человеческого интеллекта. На пороге квартиры мы немного притормозили, прислушиваясь к внутреннему шуму. Соня привычно безмолвствовала, и мы, дружно выдохнув, шагнули в полумрак помещения.

«Что с ней было, Тихон? — прошептал Женька, — форма эпилепсии?»

«Не думаю, — как можно равнодушнее отозвался я, — но с уверенностью могу сказать, что Мартын именно по ее неадекватному поведению определил неисправность установки. Иначе, для чего он так рисковал бы, открывая мне «государственные» тайны? К слову, не думаю, что правительство сильно в курсе этих задумок.»

Мои рассуждения были прерваны новым Женькиным восклицанием, в этот раз содержавшим только изысканные литературные обороты.

«Соня сбежала, — завершил он творческий пассаж и потянул меня в комнатушку, где обычно спала девочка. Ее кровать была аккуратно заправлена, а одежда, на ночь сложенная на стуле, категорически отсутствовала.

Этого не хватало, мелькнула мысль. Где нам искать эту ненормальную, учитывая ее особенности поведения? До самого утра мы проторчали с Женькой на кухне, и ни разу мой свободолюбивый друг не упомянул в длинном перечне озвученных вариантов решений идею побега. Мартын вернулся к утру, хмурый, нервный и злой. Я приготовился получать пряники и мысленно прощался с обретенной свободой, однако Мартын продолжал безмолвствовать. Женька, верный данному слову, отчаянно делал вид, что вообще не в курсе происходящего и только шумно вздыхал, сетуя на чрезмерную производственную нагрузку. Когда Мартыну надоело ломать комедию, он жестом предложил мне прогуляться, попросив Женьку ждать нашего возвращения дома. Исчезновение Сони никак не отозвалось в сострадательной душе доктора, и он только махнул рукой на озвученные новости. Мне подумалось, что Мартын давно уже понял, что Соня не имеет ко мне никакого родственного отношения, а может и вовсе забыл про это недоразумение, озадаченный собственными переживаниями.

«Прохор, — обратился он ко мне, едва мы оказались в парке, — ты вызываешь доверие, и надеюсь, что я не ошибся в выводах. То, что я сказал тебе там, в лаборатории, немного грешит против истины, однако тоже имеет весьма важное значение. Я хочу предложить тебе немного поработать у нас. Неофициально. Я проведу тебя как стороннего специалиста, не упоминая имени, но постараюсь выбить для тебя все возможные преференции.»