Лейтенант милиции Вязов. Книга 1

Женщина круто повернулась, смерила старшину уничтожающим взглядом, поправила шляпку и назвала фамилию.

— Возьмите вашу сумку и не оставляйте ее больше в пивных, — строго сказал старшина и передал гражданке маленькую, обшитую бисером сумочку.

— Ах, боже мой! — вскрикнула женщина, прижала сумку к груди и бросилась к двери.

За ней вышла и женщина, искавшая свою дочурку, радостно приговаривая: «Спасибо вам, нашлась моя Лялечка, спасибо…»

Когда женщины вышли, Виктор встал и коротко сказал:

— До свиданья.

— До свиданья, Виктор Терентьевич, — попрощался Поклонов, но Вязов предупредил дежурного:

— Капитан приказал привести к нему Виктора.

Поклонов вскочил, хмуро посмотрел на лейтенанта и, ничего не сказав, вышел вместе с Виктором.

Вязов подошел к окну и, тихонько посвистывая, стал глядеть на улицу.

Когда Поклонов вернулся, лейтенант спросил:

— Зачем вы, товарищ Поклонов, поставили в неудобное положение молодого участкового?

— Пусть привыкает к службе, — усмехнулся старший лейтенант.

— Вы поступили неправильно.

— А вы мне не указывайте, я подчиняюсь не вам.

— Я говорю с вами как парторг. — Вязов подошел к столу.

— Слушаю вас, товарищ порторг, только мне очень некогда, я на дежурстве… — Поклонов с радостью схватил трубку зазвеневшего телефона.

— Хорошо, поговорим после, — сказал Вязов и вышел.

Поклонов косо посмотрел ему в спину.

Виктор не был знаком со Стоичевым, хотя и слышал о нем от отца, и сейчас, сидя за столом, с любопытством рассматривал тонкий с горбинкой нос и полные губы капитана. Виктор понимал, что ему придется выслушать нравоучение, но он уже привык их выслушивать в школе, и у него даже мелькнула озорная мысль: не попросить ли у капитана закурить?

— Неприятно, когда знакомятся в такой обстановке, — тихо, словно для себя, сказал капитан и притушил папиросу. — Но ничего не поделаешь, обстоятельства заставляют.

— Обстановка, по-моему, приличная, — сказал Виктор.

Капитан сразу понял, что перед ним не особенно стеснительный мальчишка. Это было заметно по тому, как он спокойно сидел на стуле и скучающе поглядывал в окно. Несколько вздернутый нос, опущенные уголки губ подчеркивали независимый характер.

— С кем ты дружишь? — спросил Стоичев.

Строгий голос капитана не смутил Виктора, скорее заставил насторожиться, и он ответил как можно небрежнее:

— С одноклассниками, конечно.

— Назови имена.

— Пожалуйста: Костя, Петя, Сережка… — перечислял Виктор первые попавшиеся ему на ум имена, стараясь серьезно и прямо смотреть капитану в глаза.

— Кто из них был в пивной?

— Костя.

— Это Костя подрался?

Виктор замялся. Если он на вопросы будет отвечать правильно, то быстро расскажет все подробности. Но он не дурак, его не проведешь.

— Нет, какие-то ребята подрались… Я их не знаю.

— Почему же Костя убежал?

— Он вообще пугливый, милиционеров боится как огня.

— А ты не боишься? — Капитан прищурился и, не спуская взгляда с мальчика, взял из пачки папиросу.

— Чего мне бояться, когда у меня отец милиционер!.. — Виктор засмеялся, считая, что разговор принял шутливый характер и гроза прошла.

Капитан зажег спичку, медленно раскурил папиросу, осторожно потушил спичку в пепельнице и только после этого опять задал вопрос:

— Л ты отца уважаешь?

— Конечно, — быстро ответил Виктор и снова насторожился. Стало ясно — капитан не собирался шутить.

— Не видно этого. С уполномоченным ты разговаривал, как самый отъявленный хулиган. — Капитан взял папиросу, как палку, положил кулаки па стол, будто собирался ими застучать. Однако глаза у него были спокойные и очень внимательные. — Ты и в школе, наверное, так ведешь себя? Учителям грубишь, на уроках балуешься, товарищей не уважаешь?! Так, что ли? Ты понимаешь, что подрываешь авторитет своего отца и в школе, и на улице? А ведь отец твой как раз ведет борьбу с хулиганством, с воровством. Частенько жизнь свою подвергает смертельной опасности. Тебе это непонятно?

— Понятно, — тихо ответил Виктор, рассматривая свои коленки и думая о том, что если он во всем будет соглашаться, разговор быстрее закончится. Спорить со взрослыми — только раздражать их, это правило он давно усвоил.

— Если тебе это понятно и ты все-таки хулиганишь, то нам нужно будет присмотреться к тебе. Иди, но знай, что твой отец и я с хулиганами шутить не любим.

По коридору Виктор шел посвистывая. Привода ему не запишут: Филипп Степанович отца боится как огня. Если же до отца слух дойдет, то можно сказать, что участковый не разобрался, драчуны все разбежались, а его, Виктора, пригласили в отделение как свидетеля. Капитан же в отделении новый человек и сразу с отцом отношений портить не станет. Ясно как день. И Виктор спокойно шагал по тротуару, заложив руки за пояс, подмигивая встречным девушкам, и с удовольствием подставляя солнцу веснушчатое лицо.

Разморенные деревья отбрасывали на тротуар короткие тени; ветерок перебирал листочки, шевелил бумажки на мостовой. Над головой загудел самолет, Виктор задрал голову, и ему вдруг захотелось куда-нибудь улететь, хотя бы на дрейфующую станцию Северного полюса.