Лейб-хирург

         Тяжело мне даются разговоры с государыней. Не нравлюсь я ей, видимо, опасается попаданца с дыркой в голове. Неизвестно, какая мысль забредет в его поврежденные мозги? Вот и держит меня тещенька на расстоянии. Да еще вопрос: тещенька ли? С Ольгой я не виделся со дня назначения. Оказии не случилось, а она не спешит проявить инициативу. Понятно, что мамаша запретила, но что стоило передать через фрейлину записочку? Через ту же Лену Адлергберг? Но нет. Похоже, охладела ко мне ее императское высочество. Ничего удивительного, следовало ожидать. У них здесь свои расклады, в которые попаданец не вписывается. Телом он аристократ, а умом – плебей, да еще из будущего. Понять Ольгу можно, хотя осознавать горько. На фронт бы мне, но нельзя. Никто не сделает того, что я здесь наметил и наобещал. Так что не пищим.

         Вновь приходится врать. Ну, а как объяснить Вельяминову необходимость переливания крови? Он же хирург, в сказки не верит. Приходится сочинять. Покойся с миром, Герхард Рингер! Ты сорвался в пропасть, не успев появиться на свет. А вот с лидокаином придумать не удалось. Пришлось напустить на себя загадочность и надуть щеки. Откуда о нем столько знаю? Ну, так просвещали на курсах повышения квалификации, посвященных методам борьбы с анафилатическими шоками. Преподаватель нам попался знающий: рассказал об истории изобретения и применения лидокаина, других обезболивающих. Говорил интересно. Я запомнил и формулу, и способ производства, и методику применения препарата. Много лет эти знания лежали в памяти бесполезным грузом, а вот теперь всплыли. Лидокаин открыли в 1943 году. Он лучше изобретенного немцами новокаина – дольше действует и противопоказаний меньше. Несмотря на то, что в моем времени появились более эффективные обезболивающие, используется до сих. Он еще и при нарушениях сердечного ритма помогает.

         Сульфаниламид, он же стрептоцид нужен как можно скорее. Не антибиотик, но достаточно эффективный в профилактике нагноений и сепсиса противомикробный препарат. Активно применялся во Второй Мировой войне и много лет позже, пока его не вытеснили более эффективный пенициллин и аналогичные ему лекартства. Но антибиотик быстро сделать не выйдет, нужны годы. А стрептоцид – химия, синтезировать не сложно. Тысячи жизней спасет, возможно, миллионы…

Почему я отошел в сторону и не претендовал на патенты? Из скромности (три раза “ха!”). А подумать? Круг ученых в этом мире узок: все друг друга знают или слышали. И тут является неизвестный пацан, который один за другим начинает совершать эпохальные открытия. Проще на лбу написать: “Попаданец”. А так все пристойно. Группа российских ученых под руководством академика совершила научный прорыв…

         В мастерских меня встретил лично владелец, назвавшийся Аполинарием Модестовичем Сиротиным. Нестарый мужчина лет тридцати пяти, с брюшком и круглым добродушным лицом. Его сюртук украшал знак выпускника Харьковского технологического института, о чем он сам мне поведал, когда мы прошли к нему в кабинет. По всему было видно, что своим дипломом Аполинарий гордится. За чаем он рассказал об альма-матер, сообщил, что в России инженеров учат не хуже, чем странах Европы, а выпускают числом в два с половиной раза больше, чем, к примеру, в Германии[11]. 

         – Что привело вас к нам, Валериан Витольдович? – спросил Апполинарий после того как с чаем было покончено.

         – Вот, – я достал из папки листки. – Нужно изготовить такое приспособление.

         – Что это? – поинтересовался инженер, расмотрев чертежи.

         – Апарат для лечения переломов конечностей. Позволяет зафиксировать обломки костей и перенести тяжесть тела на металлические кольца со спицами. То есть после операции раненый сможет ходить.

         – Шутите? – не поверил Аполинарий.

         – Нисколько. Сегодня из-за огнестрельных переломов костей раненые вынуждены проводить в постели недели, а то и месяцы. За ними нужен постоянный уход. В противном случае образуются пролежни, которые сами по себе могут привести к смерти пациента. Человек просто заживо гниет. А так пациент не доставляет особых хлопот и поправляется быстрей. Этот апарат позволит заживить сложный оскольчатый перелом и даже удлинить конечность, если при операции пришлось удалить часть кости. Достаточно раздвигать вот этими винтами кольца примерно на один миллиметр в день, и кость при этом будет расти.

         – Невероятно! – выдохнул он. – Никогда не слышал о подобном. С вашего позволения я приглашу мастеров.

         Спустя несколько минут в кабинет вошли трое немолодых мужчин в рабочих халатах. Лица всех украшали пышные усы – любят здесь растительность на лице. Рассевшись за столом, мастера выслушали мои объяснения, после чего чертежи пошли по рукам. Последующие два часа прошли прошли в спорах и уточнениях. В итоге мастера согласились, что изготовить апарат можно, хотя повозиться придется. После чего я достал чертеж компактной ручной дрели. Ничего сложного: открытый редуктор из двух прямозубых шестерен, ручка и цанговый патрон. Кулачки не нужны – диаметр сверл меняться не будет. Подшипники – на бронзовых втулках.