Легкомысленное пари

Маркус ожидал этого и боялся. Итак, Лорен жив. Это ли не доказательство?

Изящные, с филигранной резьбой на серебряных рукоятках пистолеты исчезли.

Глава 15

В эти предрассветные часы, глядя на угли, догорающие в камине, Филиппа бодрствовала в каком-то неясном ожидании. Ожидании чего? Заветного стука в дверь или никак не наступающего утра.

Маркус оставил ее, едва успев сказать «прощай», чтобы, следуя чувству долга, вернуться обратно в дом. Не то чтобы она особенно беспокоилась о нем… Тогда что же мешает ей мирно заснуть? Ведь сон, как известно, имеет первостепенную важность для женской красоты. Как она покажется перед ним — с темными кругами под глазами и, возможно, даже маленькой складочкой между бровями?

Устав сидеть, она принялась расхаживать по обюссонскому ковру, невольно прислушиваясь к тиканью часов на каминной полке, которого раньше никогда не замечала. Теперь оно будоражило ее сознание, мешало успокоиться и заснуть. Оно раздражало ее. Может быть, поэтому Филиппа не услышала деликатного постукивания в дверь, не заметила темную тень, проскользнувшую в ее гостиную. При виде этого черного духа ночи, как ей показалось, она закричала.

— Бога ради, не надо шума, — произнес Маркус Уорт, прикрывая ладонями сначала свои уши, а потом ее рот. Наконец воцарилась тишина. Это всего лишь я, — прошептал он. — Вы больше не станете кричать?

Она кивнула. И он, успокоившись, отнял свою руку. Но, как оказалось, был не прав. Ибо тут же получил замечательный хук справа. По счастью, на этот раз пострадало его плечо, а не скула.

— Молчать! — приказала она, потряхивая рукой, которая тоже пострадала от удара. — Это вам за то, что вы напугали меня. Учтите, в следующий раз я ударю в живот.

Маркус покачал головой:

— Не слишком удачная идея. В живот хорошо бить только неожиданно, когда он расслаблен. Надо бить ниже или много выше — в шею.

— Я отлично знаю о пользе удара в низ живота, но что касается выше…

— Правильный удар в шею может перерубить дыхательное горло.

— Хм… возьму это на заметку, — бросила она. Маркус подошел к ней ближе.

— Ваши эти… вопли, они, случайно, не могли разбудить миссис Тоттендейл?

— Тотти не разбудит даже грохот пушек. Весьма полезное свойство для компаньонки. — Теперь, когда он был наказан, лицо Филиппы приобрело более благосклонное выражение. В самом деле, на какой прием он мог рассчитывать, бросив ее в толпе перед Уитфорд-Мэншн, а затем возникнув на излете ночи как черный призрак? Однако она все же была рада убедиться, что с ним ничего не случилось. — Что касается слуг, — продолжала она, — то у них есть одно общее свойство: они так и лезут на глаза, когда не надо, а когда что-то случается, их не дозовешься.

— Вот и прекрасно, — заметил он, опускаясь на изящную кушетку.

А вид у него усталый, отметила про себя Филиппа. Похоже, он до предела вымотан. Было четыре утра, она часто прибывала с бала в это время. Однако события этой ночи явно выходили за рамки привычного ночного приключения.

Маркус сидел, уставясь на огонь, который высвечивал суровые складки у его рта и запавшие глаза.

Она бы покончила с собой, появись такие следы у нее на лице. Но его лицу они каким-то странным образом даже идут…

— Так зачем вы пожаловали? — спросила она, усаживаясь в кресло напротив.

Он спокойно взглянул на нее, вздохнул и стал рассказывать ей продолжение ночной истории.

— Пистолеты пропали, — объявил он.

— Пистолеты из галереи Уитфорда? Добыча Сизого Ворона?

— Именно. Изначальная собственность Лорена. Я подозреваю, что он их и украл.

— Стало быть, легенда, рассказанная лордом Уитфордом, верна?

— Более или менее. Для лорда Уитфорда — скорее более… Говорят, он слишком много за них заплатил, а значит, он в нее поверил.

— Перестаньте паясничать, — попросила Филиппа с беспокойством в голосе. — Оставим пистолеты. Что там случилось еще?

— Еще я предложил ему мои услуги по наведению порядка в доме, — усмехнулся он.

В действительности он снова и снова оттаскивал лорда Уитфорда от несчастного шеф-повара, вывалянного хозяином в злополучном пироге. Слегка успокоив его, он послал за констеблем. Леди Уитфорд истерически рыдала в углу зала. Ей также «повезло» — во время обморока она испачкалась в разных деликатесах, попадавших на пол во время паники. Маркус разобрал лишь несколько слов: «Все кончено» и «Всем на посмешище». Когда прибыл констебль, служанка увела ее в спальню, а Марселя стали допрашивать.

Лорд Уитфорд обнаруживал явную неспособность к логическому мышлению и вяло позволил Маркусу Уорту представлять его интересы. Хотя, несомненно, хозяин дома находил его присутствие несколько странным, а манеры слишком авторитарными для младшего баронского сына, оставшегося без титула и служившего каким-то заштатным клерком, пусть и в Уайтхолле.

Как бы там ни было, но, похоже, хозяин был рад, что рядом находится хоть кто-то, сохранивший присутствие духа и рассудок и предлагающий свою помощь. Выбирать было уж точно не из кого.

Повар выглядел смущенным и потерянным. Он никак не ожидал увидеть в пироге мертвых, искалеченных птиц.