И начала рассказывать. Ее сыну нужна была особая инвалидная коляска – не такая, какую предоставляют бесплатно. Она точно знала: коляска ее ребенку поможет. И точно знала: денег у нее на нужную коляску нет.
Мама писала письма чиновникам. Обычные, стандартные письма. От чиновников приходили отписки. Обычные стандартные отписки: ваше письмо рассмотрено, ваше письмо передано в соответствующий департамент, ваше письмо… да ничего. Коляски как не было, так и нет.
И однажды эта мама написала другое письмо.
В первом же абзаце она четко сформулировала, что именно хочет от чиновника. Это было одно предложение длиной в две строки.
После первого абзаца она оставила пустую строку.
Во втором абзаце она написала первую причину, почему ее сыну нужна именно эта коляска.
Во втором абзаце – вторую причину.
В третьем абзаце она написала, почему до сих пор у нее этой коляски нет.
А в четвертом абзаце выразила полную уверенность, что чиновник подпишет распоряжение, которое позволит ее сыну получить коляску бесплатно. Потому что – и далее шел пятый абзац – существуют вот такие и такие нормы, которые дают чиновнику возможность это подписать.
– И что? – мы, не сговариваясь, подались вперед.
– Представляете, он все подписал. И нам купили коляску. – Мама светилась радостью.
Чтобы понять, почему это произошло, давайте посмотрим на письмо глазами чиновника.
Поздний вечер. Чиновник, устав от круговерти дел, садится разгребать почту. Пробегает глазами по одному письму. Не вникая в суть, отправляет письмо в один из департаментов – пусть там разберутся.
Берет другое письмо, снова бежит глазами по нагромождению фраз. Снова понимает, что с лёту тут не разберешься, надо вникать, анализировать, продумывать решение… и снова отправляет в профильный департамент – пусть у подчиненных голова поболит.
Берет третье письмо… И в первой же строке письма видит, что именно от него требуется: детская инвалидная коляска модели «икс». Во второй строке видит – почему это от него требуется. А к финалу письма ему и придумывать ничего не надо: перед ним готовая программа решения проблемы. И он уже не отправляет это письмо по инстанции.
Чувствуете разницу? Первые два письма он отправил, потому что ему не хотелось разбираться и докапываться до сути. А в нашем, третьем письме суть – вот она. До нее не надо копать, она видна сразу. И чиновник читает: ему легко понять, о чем идет речь. Он погружается в тему. И уже не может просто отделаться резолюцией «в департамент соцзащиты». Это письмо его уже зацепило.
Как бы вы ни относились к чиновникам, они люди. И их психика работает ровно по тем же законам, что и психика не чиновников.
Он хорош в том случае, когда вам сложно выделить более важные и менее важные аргументы. Когда кажется: да тут всё важно!
Что ж, отлично! Выделите главную мысль – ту, ради которой вы пишете письмо. А затем нанизывайте на нее аргументы – как кости нанизываются на рыбью хорду.
Так поступил молодой менеджер Артем: его отдел занимался работой с поставщиками. И однажды Артему «прилетела» задача – IT-специалисты его предприятия разработали систему, в которой должны отражаться поставки комплектующих. А поставщики, соответственно, обязаны работать именно в этой системе.
Артем понимал: он должен сделать так, чтобы поставщики сами захотели перейти на новую систему или как минимум восприняли бы этот переход без негатива.
Он начал письмо с главного. Причем – с главного для поставщиков.
«Уважаемый Иван Иванович, – начал Артем (имя и отчество, разумеется, менялись от поставщика к поставщику), – с 1 января 2022 года изменяется система электронного учета поставок.
Это сделает процесс поставки прозрачным. В работе с поставщиками мы избавимся от лишних согласований и сократим время на обработку информации на 40 %. Передача и согласование заказов, заявок и графиков поставки будет производиться через цифровой канал и не потребует от вас электронной подписи.
Каким образом будет происходить переход?»
Далее Артем по пунктам расписал, как специалисты его компании помогут специалистам компании-поставщика подключиться к системе и обучить сотрудников работе в ней.
И лишь в конце позволил себе абсолютно правдивую «страшилку»: