Легкий как перышко

Я хотела на ужин много чего особенного – все что угодно, кроме безвкусных жареных куриных ножек и мясных пирогов, которыми кормили в Шеридане.

– Пицца от «Федерико» отлично подойдет. На самом деле подойдет все что угодно, – ответила я. Мне все еще было стыдно за то, через что маме пришлось пройти из-за меня, и мне было неловко что-либо просить.

– Я не против пиццы, – согласилась мама и направилась на кухню, чтобы сделать заказ с городского телефона. – Принеси почту, хорошо?

Я открыла входную дверь и вытащила из почтового ящика конверты. На вид это был обычный набор: еженедельные флаеры из бакалейного магазина, счет за воду, выписка по кредитной карте мамы и две рождественские открытки в красных конвертах. Последним в стопке оказался большой бежевый конверт, адресованный мне. Я наткнулась на него, когда зашла на кухню. Мод ходила за мной, а я все гадала, кто прислал это письмо.

Мама спросила:

– Грибы и шпинат?

Меня так заинтриговал конверт, что я едва расслышала ее вопрос. Мое имя написали как «мисс МакКенна Брейди» – никто из моих знакомых не называл меня «мисс». В верхнем левом углу конверта в качестве обратного адреса был указан Уиллоу, но название улицы было мне незнакомо, что было странно. Почтовый штемпель тоже был из Уиллоу. Прикрыв трубку рукой, мама ждала моего ответа.

– О, да, конечно, – ответила я.

Я положила письма на кухонный стол и отнесла сумки и подозрительный конверт в свою комнату. Оказавшись в спальне, я вздохнула от облегчения, увидев знакомую кровать, книги и стол. Ничто не изменилось в комнате после моего отъезда, хотя много чего произошло в Уиллоу. Мишу по ее настоянию перевели в школу Святого Патрика, и она писала мне подробные письма о том, как трудно привыкнуть к жизни под надзором монашек. Аманда все еще училась в Уиллоу, поскольку до выпуска ей остался всего один семестр, но я подозревала, она не все школьные сплетни рассказывает Мише. Черил посылала мне длинные написанные от руки письма, покрытые наклейками и иллюстрациями происходящего в старшей школе, но ее не интересовала жизнь популярных людей. Она стала встречаться с Дэном Маршаллом, и большая часть ее писем сообщала об их свиданиях и том, как сильно он ей нравился.

Я села за свой стол и осмотрела конверт, даже не догадываясь, от кого он может быть. Все, связанное с судом, уже отправили маме, и вряд ли кто-то в Уиллоу, помимо Эмори, Миши и Черил, вообще знал, что меня отпускают домой на Рождество. Наверное, письмо написал кто-то, сочувствующий Вайолет и желавший пригрозить мне: про погоню много рассказывали в местных новостях. Скорее всего, прежде чем открывать конверт, нужно было бы показать его маме. Но любопытство взяло вверх.

Внутри лежала распечатка календаря, подробно иллюстрирующего фазы луны. Он был прикреплен скрепкой к нескольким распечаткам новостных статей из интернета.

Сначала я подумала, что кто-то отправил мне натальную карту или что-то еще, связанное с астрологией. Две даты на лунном календаре были обведены красной шариковой ручкой – 13 сентября в колонке «Полная Луна» и 27 октября в первой колонке слева под заголовком «Новолуние». Рядом со вторым красным кружком было приписано: «23 октября».

По телу пробежала дрожь. Именно в этот день Кэндис перестала писать нам с Гавайев. В тот день ее единокровные братья увидели, как она ушла прямо в Тихий океан. Мне отправили не гороскоп, а какую-то подсказку.

Первая статья, прикрепленная под календарем, описывала аварию, в которой погибла Оливия, и была распечатана с сайта «Газеты Уиллоу». На ней красной ручкой обвели дату: 13 сентября. Вторая статья, также из «Газеты Уиллоу», рассказывала об исчезновении Кэндис на Гавайях. На ней также обвели дату смерти: 23 октября. Я снова глянула в лунный календарь, пытаясь понять значения чисел. Оливия и Кэндис погибли с разницей в шесть недель. Оливия умерла за пятнадцать дней до новолуния, которое приходилось на 28 сентября, а Кэндис – 23 октября, то есть за четыре дня до следующего новолуния 27 октября. Что все это значит?

Остальные новости, вложенные в конверт, были с сайта «Чикаго Трибьюн» Лейк-Фореста. Они представляли собой некрологи четырех подростков, и их даты смерти также были обведены красным. Я узнала два первых имени: Ребекка Шермер и Джош Лумис. Все четыре подростка, погибшие в Лейк-Форест год назад, умерли в течение четырех месяцев – и все незадолго до новолуния.

Тяжело дыша, словно только что проснувшись после ужасного кошмара, я бросила бумаги на кровать, не желая больше к ним прикасаться. Кто мог отправить мне такую загадку? Кто знал, что я вернусь домой на Рождество и что смерти ребят в Лейк-Форест были связаны со смертями в Уиллоу? Если отправивший мне конверт намекал, что в действиях Вайолет был какой-то порядок, какая-то схема, то я не хотела об этом знать. Миша не погибла до новолуния, мы спасли ее. Меньше всего сейчас мне хотелось опять связываться с Вайолет и влипать в неприятности.

В косяк двери постучала мама, и от неожиданности я подскочила.