Легенды Севера

Весна сменилась летом. Подходило время великого собрания. Все главы семейств готовились к нему. Сюда приносили ходатайства, здесь разрешались споры, устраивались состязания. В общем, решались все дела на текущий год. Торстейн надел свои лучшие одежды – красную тунику, красный плащ и вышитый золотом пояс – и выглядел в них очень красивым. На его пальце блестело толстое золотое кольцо, на льняных волосах красовался золотой венец. На боку висел меч, но Торстейн в знак мира обвязал его кожаными лентами и спрятал в ножны. Пока один из слуг надевал на коня украшенное красным и золотым цветами седло, Торстейн зашел к жене и попрощался.

Йофрид сосредоточенно сидела за пряжей, и только когда муж приблизился к ней, она оглянулась. Тревоги Торстейна вконец измучили ее этой весной. Она чувствовала, что у мужа что-то на уме, но уже теряла терпение от его непонятной скрытности. Возможно, он ожидал неприятностей от собрания. В любом случае лучше бы ему уехать из дома. Йофрид раздраженно посмотрела на мужа.

Торстейн постоял несколько минут, но жена ничего не сказала и не отложила работу. Это его страшно разозлило, и он высказал то, что хотел сказать уже месяц.

– Йофрид, – хрипло произнес Торстейн, глядя себе под ноги, – если родится девочка, я не приму ее. Отнесешь ее в горы, слышишь?

Жена уронила руки и посмотрела на мужа.

– Это злое деяние, – наконец произнесла она, когда к ней вернулся дар речи. – Даже в семьях бедняков, где много ртов, которые трудно прокормить, это считается ужасным преступлением. Что скажут люди о состоятельном Торстейне, который живет как принц, принимает у себя чужеземцев и разрешает им жить у себя по полгода, если он оставит свою дочь в горах на голодную смерть?

– Это моя воля, – отрывисто ответил Торстейн, не в силах вступать в спор. – Сделай так, чтобы после возвращения с собрания я не нашел в своем доме девочку.

Он резко повернулся и вышел, не сказав больше ни слова.

Йофрид была деятельной и сильной женщиной, но понимала, что хозяин в доме муж. Когда у нее родилась прекрасная девочка, она не осмелилась оставить ее до возвращения Торстейна, но в то же время не собиралась нести ребенка в горы, как было приказано. Женщина подкупила одного из пастухов, чтобы тот отвез девочку к сестре Торстейна и попросил воспитать малышку вместе со своими детьми. Когда муж вернулся, Йофрид сказала ему, что девочка умерла, а один из пастухов сбежал.

Жизнь потекла своим чередом. Все оставалось по-прежнему. Только домашние стали замечать резкие нотки в голосе хозяйки, когда она обращалась к Торстейну. Сам же он больше, чем прежде, уделял сыновьям внимания.

Каждый год с наступлением весны Торстейн собирался поехать навестить сестру. И каждый год забота о землях, собрание и возражения жены срывали эту поездку. Наконец, шесть лет спустя, Йофрид согласилась отпустить мужа.

Муж сестры устроил Торстейну пышную встречу. Он проводил его на почетное резное кресло в центре огромного стола, а сам сел напротив. Сестра преподнесла брату мясо прямо с огня и полный рог эля. Наконец все места за столом были заняты мужчинами. Женщины прислуживали.

Когда пиршество подходило к концу, сестра подошла к Торстейну и присела рядом, чтобы поговорить с ним. Она показала ему трех девочек, сидевших на скамье напротив, и спросила, что он о них думает.

– Очень милые дети, – ответил Торстейн, – но та, что в центре, прелестнее остальных. Семья твоего мужа отличается красотой, наша тоже, но ни у них, ни у нас в роду не было столь прекрасного ребенка.

– Это не дочь моего мужа, – сказала сестра. – Это твой ребенок.

Она рассказала Торстейну всю историю, умоляя простить его жену и ее.

Огромный камень свалился с души Торстейна. Он радостно рассмеялся:

– Какой я был глупец, а вы обе покрывали мое безрассудство. Йофрид с тех пор ни разу мне не улыбнулась, и у нас нет другой дочери. Позволь мне взять ее домой. Как зовут девочку?

– Хельга, – ответила его сестра.

– Она будет Хельгой Прекрасной, – счастливо проговорил Торстейн, – поскольку я уверен, что во всей Исландии нет более красивого ребенка.

Иллуги Черный считался в той местности самым состоятельным человеком после Торстейна. Старший из его сыновей рос многообещающим юношей, усердным и здравомыслящим, а второй, Гуннлауг, постоянно расстраивал отца. Он был высоким малым с рыжими волосами, прекрасными карими глазищами, крупными волевыми чертами лица и обаятельной улыбкой. Но у юноши был острый язык, которым он пользовался в самые неподходящие моменты. Гуннлауга не интересовало мнение других. Он не мог подчиняться и занимался делом только до тех пор, пока оно доставляло ему удовольствие. Чем старше он становился, тем труднее было отцу жить с ним под одной крышей. Однако, когда Гуннлауг пришел к нему и попросил корабль с товарами, чтобы отправиться в другие страны торговать и посмотреть мир, это тоже не обрадовало Иллуги.

– Вряд ли ты добьешься успехов в других странах, если не можешь соблюдать порядок в собственном доме, – заметил он.