Легендарный оборотень

Голова волчицы кивает. Одновременно с этим жестом некоторые стволы трескаются. Ринкорд уже не удивляется ее неконтролируемой силе и превращается обратно в человека. Перед глазами плывет, а сознание ускользает. Ему бы самому продержаться… Он старается ради нее. Ринкорд начинает считать про себя и следить за Аарин. Словно неподвижная статуя, она стоит и концентрируется на своей силе, не позволяя ей исчезнуть. Один. Два. Три. Четыре. Он не задумывается о цифрах и считает точно по секундам. Семь. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать. Что там дальше? Все автоматически идет своим чередом, как тикающие часы в его старом доме. Пятнадцать. Шестнадцать. Они всегда убаюкивали его и сопровождали во время сна, бесконечно издавая приятный щелчок. Двадцать. Двадцать один. Двадцать два. Двадцать…три? Ринкорд только сейчас замечает, что стоит с закрытыми глазами. Он досчитывает до пятидесяти. Опустив голову и покачиваясь на месте, Сильнейший сопит и начинает конкретно засыпать. Раз овечка, две овечки, три овечки. Противостоять этому слишком сложно, особенно в такую прохладную ночь.

Крик Аарин будит спящего красавца, но он уже падает назад! На миг задерживается стоя. Кажется, сорняки запутались под ногами, цепко за них ухватившись. Сорняки? Откуда?! Они появились прямо перед ним и еле сдерживают от падения. Ринкорд с трудом открывает слипшиеся глаза и видит, как мана испугавшейся Аарин уменьшилась. Странно, он ее такому не учил. Неужели за время его отсутствия она как-то тренировалась сама?

Сила притяжения выигрывает, Сорняки разрываются, а Ринкорд все-таки падает. Правда, это совсем не больно, так как эти самые сорняки вырастают и позади него. Мягкая посадка — глубокий сон. Он отдаленно слышит голос превратившейся и прибежавшей к нему Аарин и успешно попадает в царство морфея.

Ринкорд вместе с Гезарией стоят на краю обрыва под ночным небом. Тысяча звезд освещают спокойные лица. Ветер безжалостно дергает за их одежду, волосы. Огромные волны, разбиваясь, подбрасываются вверх, исчезают в воздухе. Душа волнуется вместе с этими волнами. Сильнейший вбирает в легкие морской воздух и выдыхает, задумчиво говоря:

— Это место всегда ассоциировалось у меня с сильными чувствами.

И замолкает. Гезария подходит ближе к краю, чувствуя, как тот колеблется.

— Что ты еще хочешь сказать? — нетерпеливо и тихо спрашивает она.

— Странно, что это именно здесь, а не у Великого.

Длинные платиновые волосы поднимаются под порывом ветра перед его лицом и скрывают вид бушующего моря. Пахнет все тем же морским воздухом, словно ее не существует. На самом деле так и есть…

— Сейчас Дис Корд и Анку как раз там. Лучше им не мешать, — ее мягкий голос звучит внутри его сознания. Ринкорд не может сдержать улыбки. Ему, конечно, интересно, чем они там занимаются, но он послушает свою дорогую подругу и останется здесь. Волосы опускаются и ветер неожиданно стихает. Они стоят растрепанные перед успокоившимся морем и наблюдают за необыкновенно красивым небосводом.

— Туда мне путь заказан. Вы это спланировали, не так ли? — быстро догадывается он.

— Тебе надо поговорить кое с кем, но ты пришел раньше.

Ринкорд оборачивается и неожиданно для себя вздрагивает. Свет далеких звезд позволяет разглядеть перед ним высокого аборигена в причудливой огромной маске, на которой есть перья по краям. Его скудная одежда скрывает только часть с пояса до колен, плечи и щиколотки, а все загорелое тело разрисовано белыми полосками.

Гезария Дума уходит, ничего не говоря. Недовольный ее поступком Сильнейший остается наедине с аборигеном.

— Я буду говорить на твоем языке, чтобы ты меня понял.

Несмотря на все пояснения, Рин все равно удивляется. Этот неизвестный не двигается, как статуя, но разговаривает очень даже приятным, знакомым голосом. Кто же он на самом деле? Только об это думает Ринкорд, как неизвестный тут же отвечает:

— Я твой предок, который поклонялся волкам, и первый, кто воспользовался их силой. Моя душа существует здесь очень много времени, ожидая последнего Сильнейшего потомка, — его загорелая рука с линиями указывает на черноволосого паренька. — И это ты.

— Последний?.. — Ринкорд застывает в шоке. — Значит, Пустота сотрет все человечество и никто не выживет?

Рука промолчавщего Предка опускается. Ни слова, лишь безызвестность. Абориген обращает внимание на морской штиль, показывая себя в профиль. У него белые волосы и глаза не видны из-за повязки маски.