Легендарный

— Ладно, — подытожил офицер, у нас еще много времени, чтобы обсудить и эти нюансы.

Потом он сделал еще несколько заметок и вышел из-за стола, направившись к дверям, где его встретил охранник с нижних этажей. Он доложил ему о состоянии охранных систем и еще о чем, что я пропустил мимо ушей, закрыв глаза и вспомнив тот самый момент, когда реактор машины Светы взорвался а разорвал боевой мех на куски.

* * *

В ночь перед расселением мы в последний раз собрались все вместе в центре барака, где прошли несколько месяцев нашей жизни и где произошло слишком многое, чтобы забыть об этом в один момент. Девушки, парни, все, кроме тех, кто покинул сиб-группу, не пройдя контрольных испытаний или получившие травмы, не совместимые с дальнейшей службой в боевых рядах Клана. В стороне остался только Виктор. Он проигнорировал нас и просто остался стоять в стороне, наблюдая за всем происходящим с нескрываемым презрением.

— Это наш последний день как сиб-группы, — начала Леха Никитин, сложив руки на груди и потом вытянув их в центр. — Завтра мы станем другими.

Кто-то из присутствующих положил свою руку поверх его, потом этот же жест повторили все до единого и в самом верху оказалась моя рука, накрывшая ладонь Светы.

— На Аттестации мы станем врагами друг другу. Мне сложно представить как там все будет происходить, но знайте, вы всегда останетесь моими братьями и сестрами.

— Даже когда будешь стрелять в них? — вдруг вклинился в разговор Виктор. Затем шагнул вперед, выйдя из тени слабоосвещенного угла и громко расхохотался. — Детишки. Вы сами не понимаете что делаете. Нет больше никакой сиб-группы. Нет больше братьев и сестер. Скоро мы станем за штурвал боевых машин и начнем стрелять друг в друга. Вот ты, — он указал на Войтенкова, смотревшего на Виктора с опаской, — толстяк, что ты собираешься делать, когда кто-то из них наведет на тебя свои орудия?

Антон промолчал.

— Или ты, — теперь он указал на меня, — он выставит тебя против Светы и заставит убить ее. Ты ослушаешься, а? Скажешь, что не будешь этого делать.

— Не твое дело.

— Конечно, — он вернулся обратно в тень и уже оттуда сказал свои последние слова, после чего замолчал. — Мне плевать на всех вас и на то, кем вы себя возомнили. Плевать на ваши клятвы, обещания и обеты. Когда наступит Аттестация я сделаю все, чтобы мой противник сгорел первым. Неважно, кто будет против меня — он умрет сразу.

«Круг» замолчал и страх проник в душу каждого из нас. Виктор ненавидел нас всех, хотя и был частью каждого из нас. Все мы были маленькими частичками огромного паззла, но далеко не каждый хотел складываться и становиться частью чего-то общего, предпочитая быть другим и уйти в сторону.

— Пусть все случится как и должно, — тихонько, почти шепотом сказала Света, потом повернулась ко мне лицом и положила свои руки мне на плечи. — Поклянись перед всеми, что ты не дрогнешь на Аттестации.

— Я постараюсь.

— Если нам суждено выйти друг против друга, не бойся стрелять в меня.

— Что ты такое говоришь?

— Потому, что я сама не смогу сделать этого. Я не смогу выстрелить в тебя. Ты лучше меня, так пусть лучший и победит.

Я тут же вспомнил слова инструктора, сказанные в тот день в его доме.

— Не могу даже представить тебя кем-то другим, кроме как воином, — продолжала Света, все еще держа свои ладони на моих плечах. Она смотрела на меня и в ее прекрасных глазах было что-то больше, чем просто симпатия. Красивое лицо напоминало мне о матери, которую я никогда не видел. Характер девушки говорил о том, что наш предок был таким же добрым и ласковым, похожим на нее. Все девушки в сиб-группе унаследовали от матери нечто подобное, но только в Свете все это нашло максимальное отражение, чем влекло к себе еще сильнее.

— Я не смогу выстрелить в тебя. Да и какой из меня воин, если я даже не в силах переступить через себя.

Потом она опустила руки и зашагала к своей койке, где уже были собраны вещи и несколько рюкзаков — малых и больших, аккуратно стоявших в углу. Она легла на голый матрас, накрывшись «ветровкой», после чего заснула. Остальные члены «Круга» последовали ее примеру, разойдясь каждый по своим местам и укладываясь спать.

Я все думал над этими словами. Почти битый час, когда все внутри казармы уже давно спали крепким сном, я смотрел в черный потолок, на котором еще с самого заселения успел пересчитать каждую царапинку и гвоздь. Думал о том, что буду делать на Аттестации.

В конце концов усталость взяла верх и я провалился в небытие, погрузившись в мир грез, где меня встретили мои старые знакомые. Я видел всю группу. Видел тех, кому не удалось добраться до финишной прямой и которые сошли с дистанции на пути к заветной цели. Они все твердили, что я справлюсь, смогу сделать то, что ждал от меня Инструктор. Он был рядом, стоял немного позади их, привычно держа руку на поясе, где, скрутившись в несколько колец, висела змея.

— Ты ведь не будешь идти против моей воли? — спрашивал он, выходя из-за спин остальных сибов.