Легенда о гетмане. Том II

Так в двухдневном бою двадцатитысячное войско польного гетмана коронного воеводы черниговского Марциана Калиновского было практически полностью уничтожено. С его гибелью на территории Брацлавщины вооруженных сил Речи Посполитой не осталось. Расценив действия польного гетмана, как объявление войны, Хмельницкий направил королю письмо с извещением о том, что Белоцерковский мирный договор с этого момента прекратил свое действие. Запорожский гетман, высказывая в письме королю свое, якобы неодобрительное отношение к сражению при Батоге, в то же время всю вину в происшедшем возлагал на Калиновского и просил простить казаков за то, что «они, люди веселые, далеко простерли свою дерзость». Эта фраза была воспринята в Варшаве, как насмешка, но польское правительство принять каких-либо действенных мер против казаков в это время не могло из-за отсутствия в своем распоряжении вооруженных сил. Между тем, поражение коронных войск под Батогом послужило сигналом к изгнанию остававшихся в населенных пунктах Киевщины и Подолии немногочисленных польских отрядов. В результате, к лету 1652 года после занятия казаками Каменца, де-факто восстановилась казацкая территория в границах Зборовского мирного договора.

Казацкие полки после Батогской битвы возвратились в места дислокации, а отряд Тимофея с татарами продолжил путь в Молдавию. По просьбе напуганного Лупула, Тимофей оставил свое и татарское войско на границе, а сам прибыл в Яссы, где и обручился с будущей женой. Немного позднее, в августе сыграли и свадьбу.

Из-за отсутствия у поляков войск, до конца года военные действия не возобновлялись, однако король собрал сейм, который постановил объявить созыв посполитого рушения в количестве 50 000 человек. Возглавивший на сейме казацкую делегацию Петр Дорошенко твердо заявил, что лично запорожский гетман вооруженный конфликт с польным гетманом не планировал и о засаде, устроенной Калиновским, ничего не знал.

— Жениться никому не запрещается, — с легкой иронией говорил он депутатам, — Лупул является союзником Речи Посполитой, поэтому сватовство Тимофея Хмельницкого к его дочери ничем не могло угрожать интересам Короны. Мало того, запорожский гетман своим письмом заблаговременно предупредил его милость польного гетмана о цели предстоящего похода сына в Молдавию.

— Речь не о женитьбе, — поморщился коронный маршал Любомирский, — жениться волен каждый. Но каким образом у Батога оказалось все казацкое войско, да еще и татары, вот вопрос?

— А что его милости коронному маршалу, — остро спросил Дорошенко, — хотелось, чтобы там оказался один шеститысячный отряд казаков, который покойному польному гетману не составило бы труда уничтожить?

— Нет, конечно, пан меня неправильно понял, — смешался коронный гетман, — но наша задача выяснить все тонкости данного дела, объективно и беспристрастно. Так сказать sine ira et studio А для этого надо знать все детали происшедшего.

— Ясновельможный гетман Войска Запорожского в письме его величеству, объяснил, как все произошло, — резко ответил казак, — и мы исходим из того, что пан польный гетман, нарушив мирный договор, устроил подлую засаду малочисленному отряду Тимофея Хмельницкого с целью его уничтожить. Только случайность помешала ему выполнить свой замысел. Казаки же реализовали свое законное право на самооборону.

— Пан хочет убедить нас, — вмешался князь Корецкий, — что батогское дело — результат случайности? Что больше сорока тысяч казаков и татар оказались в этом месте и в одно время непреднамеренно?

— Именно так, — твердо ответил Дорошенко. — То обстоятельство, что по ходу движения отряда Хмельниченко, к нему присоединялась часть казаков уманского, брацлавского, кальницкого полков, желавших сопроводить его до Буга, не может быть поставлено никому в вину. Ну, а как там оказались татары, может лучше объяснить его величество, крымский хан. Случайное стечение обстоятельств, полагаю. Оставайся пан польный гетман в Каменце, где ему и положено было находиться, ничего бы не случилось.

Конечно, аргументы Дорошенко, как и письмо самого Хмельницкого королю, никого из депутатов сейма не убедили. Большинство из них были искушенными воинами и для них не составляло тайны, что Хмельницкий просто переиграл Калиновского, готовившего его сыну западню.