Легенда о гетмане. Том I

Обычно основание Чигирина народная молва связывает с деятельностью старосты каневского и черкасского Евстафия Дашковича, оставившего глубокий след в истории Литовской Украйны начала ХУ1 века. Дашкович — непримиримый враг татар всю свою кипучую энергию сосредоточил на укреплении пограничных рубежей литовского государства и отражении татарских набегов. Запорожцы бережно хранили память о нем как об одном из своих первых гетманов, наряду с Предиславом Лянцкоронским и Байдой Вишневецким. Именно Дашкович одним из первых пытался сформировать из низовиков регулярное войско и широко использовал казаков в борьбе против турок и татар. Он укрепил Чигирин, воздвигнув вокруг города вал с частоколом, и опоясал его глубоким рвом, превратив тем самым это довольно заурядное местечко в передовой форпост на границе Дикого поля. Но в старых книгах сказывается, что Чигирин был основан еще за три столетия до Дашковича пятигорскими черкесами, которые ранее воздвигли и город Черкассы, ставший неофициальной столицей всего края.

Так оно было или нет, доподлинно неизвестно, разные суждения бытуют на этот счет, но в описываемый период Чигирин оставался почти таким же, как и во времена Дашковича. С трех сторон город окружал ров, больше чем до половины наполненным водой из Тясмина. За ним отвесно поднимался земляной вал с частоколом наверху. С северной стороны защитой от нападения врагов служил широкий и глубокий в этом месте Тясмин. Соединял Чигирин с левым берегом реки прочный и просторный деревяный мост. Замка или крепости в городе не было, а поэтому отсутствовала и артиллерия.

Отряд Дорошенко вместе с ехавшим впереди Яненко неспешно вступил в город. Молодой сотник, хотя и сраженный трагическим известием об исчезновении Оксаны, все же с любопытством осматривался по сторонам. С детства знакомый ему город являл глазу ужасное зрелище. Тучи ворон и галок кружились над ним с оглушительным карканьем. В воздухе витал запах тлена и смерти. Тут и там на деревьях и столбах порывы ветра раскачивали тела повешенных. Прямо на дороге валялись трупы мужчин, женщин и даже младенцев со вспоротыми животами, которые никто не убирал. Тошнотворный запах разлагающейся человеческой плоти заставлял даже привычных ко всему запорожцев зажимать носы. Многие трупы были полностью раздеты, на других оставались лишь изодранные рубахи. Из вспоротых животов в дорожную пыль вываливались кишки. Судя по всему, все молодые женщины перед смертью подвергались жестокому насилию: у них были отрезаны груди и выколоты глаза. Целые рои зеленых навозных мух роились над телами убитых и замученных людей. Вся земля по ходу следования отряда была пропитана застывшей кровью, хотя кое-где лужи крови не успели еще высохнуть. Резня и грабежи продолжались даже сейчас: то из одного, то из другого дома доносились крики о помощи поляков или евреев. По улицам бродили пьяные простолюдины, разодетые в одежду ограбленных ими шляхтичей, горланя песни.

— С этими бесчинствами пора кончать, — угрюмо сказал Петр ехавшему рядом с ним Яненко. — Погуляли и хватит. Если к нам сюда идет Ярема, надо всерьез готовиться к обороне.

— Правда, твоя сынку, — согласился тот. — Но не мешало бы известить и гетмана о нашем положении. Одним нам тут долго не продержаться.

— Гонца с донесением я собирался отправить еще сегодня, но вот плохо, что толком ничего не известно об Яреме. Надо бы выслать дозор на тот берег Днепра, да поточнее разведать обстановку, а после этого уже и донесение посылать.

К вечеру Чигирин преобразился. Совместными усилиями Яненко и Дорошенко навели в городе относительный порядок. С улиц были убраны трупы, прекращены грабежи и разбои. Всех взрослых мужчин, способных держать в руках оружие, обязали записываться в казачье войско и вскоре отряд Дорошенко увеличился едва ли не вдвое. На ту сторону Днепра они с Яненко направили конные разъезды, чтобы выяснить не движется ли в их сторону воевода русский. На следующий день с утра новобранцев разбили по сотням и под руководством Верныдуба те приступили к тренировкам в упражнении с оружием. Остальные казаки и присоединившиеся к ним мещане занялись возведением фортификационных сооружений вдоль Тясмина. Работы не прекращались даже ночью. В случае приближения войск Вишневецкого мост решено было сжечь, поэтому на нем были установлены бочки со смолой и дегтем, возле которых постоянно дежурили с горящими в руках факелами часовые. В случае непосредственной угрозы на мост должны были выкатить бочки с порохом и подорвать их.