Легенда о Джеке Дэвисе

В подобной ситуации необходимо оставаться у разбитого самолёта. Спасателям большой предмет в тайге обнаружить легче. Джек знал это правило, но… уж больно жуткое зрелище представляли собой обломки.

Собрал сухие пайки, что предназначались для ленча, выбрал из сумок съестное и стал устраивать бивак неподалеку от места крушения. У ручья. Метрах в двухстах – там было удачное место. Джек рассчитывал, что их найдут через трое суток. Как максимум.

Но и трое суток в диких условиях нужно прожить…

Они перетаскивали с Агнесс вещи, когда из-за дерева с жутким воплем вывалился негр. Перекошенная физиономия напоминала рожу разъярённого зомби.

(Это потом он расскажет, что его вместе с сиденьем выбросило из самолёта. Отшвырнуло на кучу валежника непосредственно перед ударом о землю. Скажет, что это было "чудесным спасением во имя Господа!")

…А теперь он ковылял и неистово размахивал дубиной, намереваясь проломить Дэвису череп.

К счастью для Джека у негра была сломана лодыжка. От этого он сильно проигрывал в маневре и скорости. С четверть часа он прыгал и рычал от боли, пытаясь достать противника, потом иссяк и опустился на землю.

"Вот и хорошо!" – подумал Дэвис.

Он не испытывал к чернокожему неприязни… или злобы… вообще ничего. Негр казался подростком, который попал в непонятную ситуацию и напуган, а потому хорохорится. И старается казаться крутым.

"Остынь, парень. Побереги силы".

Опустились сумерки. Джек развёл костёр. Тайга навалилась на плечи глухой ватной чернотой. Абсолютно равнодушной и страшной своим вселенским равнодушием.

Трое суток ночевали у ручья. Дэвис с девочкой с одной стороны, негр с дубиной – с другой. Днём негр слушал радио (у него оказался маленький карманный радиоприёмник), однако ничего кроме пары федеральных каналов поймать он не мог. Федералы о крушении молчали. Маленький самолёт – не их масштаб.

Три дня миновало. Пошли четвёртые сутки.

"Нужно идти!" – это решение пришло, как откровение.

Утром четвёртого дня Дэвис начал собираться. Не сомневаясь и не колеблясь. И не обсуждая.

– Эй, ты! – выкрикнул негру. – Мы идём на юг! Ты с нами?

Негр показал неприличный жест и сказал, что остаётся:

– Мы с Агнесс останемся у самолёта!

За эти дни его сломанная лодыжка распухла и страшно болела. Бедняга значительно сдал. Губы запеклись от жара.

Выкрикнул: – Мы должны остаться! Иначе нас не найдут!

Борьба велась за Агнесс. К кому из мужчин она примкнёт.

Девчонка переводила беспокойный взгляд с одного на другого, не зная как ей поступить. Остаться? Или уйти? Как будет правильно?

– Нас найдут! Прилетят спасатели! – выкрикнул негр, чувствуя её сомнения.

Дэвис хмыкнул и покачал головой. Он понимал, что девочке хочется остаться. Где-то поблизости были её родители… то, что от них осталось.

– Найдут, – повторил Дэвис. – Конечно найдут. Только прежде нас найдут хищники. Пойди посмотри, что стало с телами. Найди в себе мужество взглянуть.

На запах падали, действительно, стягивались хищники. Сопели ежи, повизгивали еноты и кое-то покрупнее. Лисьи досужие мордочки мелькали меж деревьев. В сумерках выл волк. Ночь уже не казалась равнодушной. Она алкала. Алкала тёплой крови и новых жертв. Для человека смерть – трагедия. Для зверя, это вожделенное пропитание.

Обглоданные кости расползались, точно живые. Их растаскивали мыши.

Дэвис объявил паузу до обеда. За это время он собрал вещи, ещё раз осмотрел багаж.

Когда он и Агнесс тронулись в путь, негр заковылял вслед за ними.

Часть 4. Дорога домой

Осень, тайга. Дикие места. Городские жители – живой корм.

Что такое группа из трёх человек, когда один из них девочка десяти лет, а у второго сломана нога? Сравнение подобрать трудно до невозможности. Разве что сравнить с прогулкой с пудовой гирей в руках. Будет интересно – попробуйте.

Уже через несколько километров негр свалился и задышал, словно рыба на берегу. Кроссовок снять не удалось, Дэвис срезал его ножом. Разорвал штанину. Присвистнул, увидев ногу.

Агнесс стояла неподалёку. Пряталась за ствол (на всякий случай), опасливо выглядывала.

– Плохо дело, – сухо заметил Дэвис. – Может начаться заражение. Если уже не началось.

Негр дрожал бледнеющим лицом. Молчал. Дэвис легонько надавил на синюшную лодыжку. Бедняга вскрикнул и закусил губу.

Словно вторя этому стону, в макушках застрекотала птица. Звук не казался добрым.

Дэвис поднялся с корточек, выругался вполголоса.

– Знаешь, – произнёс он. – Когда-то во Вьетнаме у меня был случай…

– Какой?

– Я одному парню делал операцию в полевых условиях. Что-то типа твоего случая: аппендицит вырезал штыком. Если хочешь, могу попробовать.

– Попробовать что? – не понял негр.

– Отрезать твою…

Договорить Дэвис не успел – отпрыгнул от махнувшей дубины. Негр бешено вращал очами и брызгал слюной. Грозил размозжить череп. Сквернословил.

– Как знаешь, – равнодушно согласился Дэвис. – Только долго ты так не протянешь. Сдохнешь.

– Пошел ты!

– Уже выдвигаюсь. Хотелось помочь… извини.

Далее происходит кошмарная сцена. Почти как в театре "Глобус". Отвратительная в своём реализме, а потому экстремально привлекательная.