Ледовый десант

«…В селе Позднем люди, именующие себя украинскими националистами, учинили кровавую расправу над своими земляками, братьями и сестрами украинцами.

1. Эта банда немецких наемников, предателей народа зарубила тесаками депутата Верховного Совета Украинской Социалистической Республики Калину Афанасьевну Хомич, ее трехмесячную дочь, брата и мать.

2. В эту кровавую ночь бандиты, которых знают как бандеровцев, мельниковцев, бульбовцев, зарезали еще пятерых мужчин, семерых женщин, двух девушек и тринадцать детей.

3. Готовилась расправа над 70 жителями села. И только внезапное наступление партизанского отряда в ту ночь спасло остальных людей от иудиных рук так называемых националистов.

Эту расправу бандиты учинили потому, что крестьяне села Позднего отрядили к советским партизанам сорок бойцов и всегда были их сообщниками в борьбе против немецких фашистов. Националисты называют себя борцами за независимую, свободную Украину. Но этими борцами являются те, кто сражается с немецким фашизмом, который заливает кровью нашу родную землю. Этими борцами за украинский народ являются советские партизаны, Красная Армия.

Смерть немецким захватчикам!

Позор и смерть предателям из националистических банд, поднявшим руку на своих братьев, сестер, толкающим народ на братоубийственную войну…»

Дальше шли подписи.

«Пишут, что люди «зарублены тесаками», — покачал головой атаман Тарас. — Кто из советских командиров после таких «актов» пойдет на нейтралитет? А что делать, если это село Позднее действительно большевистское?.. Пропагандисты и газетчики Василия Андреевича раструбили на весь край и про Гуту-Степанскую, где «сечевики» уничтожили поляков. Красные писаки слово «сечевик» берут в кавычки, мол, они не настоящие казаки, а самозванцы. «Так называемые националисты». Это как бы выходит, что и большевики тоже за свободную, самостийную Украину, только в союзе с русскими и другими советскими народами…

Да, слаба наша пропаганда! Потому и плачевны результаты. Нет у нас такого человека, который мог бы это дело возглавить. Взять, к примеру, Власа Самчука, строящего из себя писателя. Пишет, изрыгает ругань, злость изо рта так и брызжет, а сам женился на артистке — она снималась тут в советском фильме, где и застала ее война. Чего ждать от такого пропагандиста?.. А московский депутат Василий выпускает в подполье газеты. Его люди еще и журнал литературно-политический издают — «Народный мститель». Рисуют картинки на меня, пана Тараса, как рисуют власовские карикатуристы на Сталина, Черчилля и Рузвельта. Рисуют — значит, я действительно историческая личность. Что верно, то верно. Пан атаман Тарас уже вошел в историю, стал и первым министром, и главнокомандующим армией. Но какой? Ни артиллерии, ни минометов, ни толковых, из академий или хотя бы из военных училищ, спецов…»

В светлицу вошел дежурный сотник по штабу и доложил:

— Тут один просится к вам на прием, пан главнокомандующий.

— Кто такой? — нахмурился атаман.

— Не местный. Из-под Белой Церкви. На мой взгляд, трус — коленки дрожат. Я это заметил, когда он увидел, как из соседней хаты выносили коммуниста с отрезанными ушами.

— Нехорошо, что каждый, кто приходит к нам, видит тех, кого выносят! Я ведь предупреждал. Надо быть больше политиками… Зови его сюда! Посмотрим, что за птица! Может, он закончил советское военное училище? Был капитаном? Майором?

— Мне сказал, что учился в университете. Одним словом — профессор!

Сотник исчез за дверью.

В комнату вошел Перелетный.

Атаман Тарас смерил его взглядом с головы до ног, сказал негромко:

— Слава Украине!

— Героям слава! — ответил Перелетный, подняв правую руку.

— Какими ветрами занесло в нашу «Сечь»?

— Ветром судьбы, которая «не лукавила со мной», — ответил Перелетный, процитировав слова стихотворения Шевченко.