Ледокол «Ермак»

Температура у огнедышащих ревущих топок достигала такого градуса, что обычная одежда воспламенялась. Поэтому одежда кочегара была проста и незатейлива – брезентовый фартук и рукавицы. Зачастую кочегары вокруг шеи повязывали серые сетки, которыми вытирали пот, а во время мытья в бане пользовались ими вместо мочалок.

Вахта у кочегаров могла продолжаться до восьми часов. Они круглосуточно, по много недель и даже месяцев подряд, дышали ядовитой угольной пылью. Ведь во время арктической навигации ледокол почти всё время оставался на трассе Северного морского пути, разве что ненадолго заходя в Диксон, Тикси или в бухту Провидения на бункеровку (загрузку угля).

Если же к этому добавить, что и жилищные условия кочегаров на ледоколе (в одном кубрике размещалось до 20 человек) были крайне стеснёнными, то становится понятным, почему кочегаров причисляли к чернорабочим. Но при этом все знали, что они на судне не последние люди, потому что ход ледокола зависел не только от качества угля, но и от работы кочегаров.

Несмотря на тяжкий труд, кочегар В. В. Смирнов проявлял себя с положительной стороны в самых разных ситуациях. Вот один из примеров.

В начале февраля 1938 г. капитан «Ермака» получил приказ о срочном походе в Гренландское море для спасения участников дрейфующей полярной станции «Северный полюс–1»: И. Д. Папанина, Е. К. Фёдорова, П. П. Ширшова, Т. Э. Кренкеля. Льдина, на которой базировались полярники, раскололась, и отважной четвёрке грозила серьёзная опасность.

В срочном порядке на «Ермаке» были завершены ремонтные работы, и ледокол встал на бункеровку. Погрузка угля шла вручную. На помощь кочегарам пришли краснофлотцы. Живой конвейер, образовавшийся из более тысячи человек, под звуки духового оркестра быстро передавал из рук в руки корзины с углём, которые непрерывным потоком ссыпались в бункеры. Люди спали по два-три часа в сутки и снова принимались за работу. В их числе был и Смирнов – изнуряющая работа не смогла погасить его жизнелюбивый характер.

Когда «Ермак» вышел в Финский залив, между кочегарами началось соревнование: чей пар скорее погонит ледокол к папанинцам. При этом В. В. Смирнов был одним из инициаторов этого почина. Он мечтал о скорой встрече с полярниками. И она состоялась 21 февраля, когда команда «Ермака» радушно встретила героев Арктики на борту ледокола.

В это время произошло событие, о котором Смирнов не мог и мечтать. И. Д. Папанин попросил Вячеслава Владимировича нанести тушью на карту маршрут дрейфа полярной станции «Северный полюс–1». Блестяще образованный кочегар быстро и хорошо справился с просьбой И. Д. Папанина, после чего прославленный полярник, окончивший всего 4 класса земской школы, привлёк В. В. Смирнова, как обладателя прекрасного почерка, к переписке своих – не всегда разборчивых – дневниковых записей, сделанных им на льдине. За качественно выполненную работу кочегар от И. Д. Папанина получил вознаграждение в виде бутылки коньяка, а от капитана – новые обязанности. Ему доверили заполнять судовую Книгу приказов (на ледоколе её называли «Книга живота»). Кроме того, он должен был оформлять различные выписки, справки и прочую документацию, часть из которой печатал на машинке «Ремингтон». Финансовой выгоды в этом не было, денег Смирнову за это не платили, но предоставили отдельную каюту. Она была чрезвычайно мала (при строительстве ледокола это помещение предназначалось для нужд судового священника). Но Смирнов был рад и этой крошечной каюте. Теперь у кочегара после многочасовой изнурительной вахты была возможность прийти в свою отдельную каюту, для того чтобы быстро отдохнуть, а уж потом садиться за оформление документов.

Другое событие этого года стало не менее ярким в жизни В. В. Смирнова. В конце августа 1938 г. ледокол «Ермак» пришёл на помощь к ледокольным пароходам «Седов», «Малыгин» и «Садко», вынужденно дрейфовавшим в высоких широтах Центральной Арктики. Однако «Седова», лишённого управления, ледокол «Ермак» не смог вывести на свободную ото льда воду. И тогда руководством страны было принято решение оставить ледокольный пароход во льду, превратив его в дрейфующую научно-исследовательскую станцию. Объявили о наборе добровольцев, готовых остаться на рискованную зимовку. В. В. Смирнов первым подал заявление с просьбой перевести его на время дрейфа в команду «Седова». Но его не отпустили: он был нужен на «Ермаке», к этому времени он уже был профсоюзным руководителем судового комитета. На эту должность его выбрали за доброжелательный характер, за умение увлечь людей интересным делом.

Ледокол «Ермак» во льдах Арктики

Праздничный прием папанинцев на борту ледокола. В центре И.Д. Папанин

Ермаковцы во время высадки на лед. В.В. Смирнов с бельком – детенышем гренландского тюленя