Корпус еще 7 июня выступил из района Кировограда в Бельцы и 14 июня был на месте. Это перемещение произошло под видом больших учений (ВИЖ. 1961. № 6. С. 6).
Маршал Советского Союза М. В. Захаров (в то время генерал-майор, начальник штаба Одесского военного округа) свидетельствует:
15 июня управление 48-го стрелкового корпуса, 74-я и 30-я стрелковые дивизии под видом учений сосредоточились в лесах в нескольких километрах восточнее г. Бельцы (Вопросы истории. 1970. № 5. С. 45).
Маршал отмечает, что управление корпуса, корпусные части и 74-я стрелковая дивизия были подняты по боевой тревоге. Он говорит, что в «учениях» в этот момент принимала участие и 16-я танковая дивизия.
Маршал Советского Союза Ерёменко (в то время генерал-лейтенант, командующий 1-й армией):
20 июня штаб 13-й армии получил распоряжение командования Западного военного округа передислоцироваться из Могилева в Новогрудок (Ерёменко А. И. В начале войны. С. 109).
К государственным границам перебрасывались не только армии, корпуса и дивизии. Мы находим сотни свидетельств переброски небольших частей и даже подразделений. Например, генерал-лейтенант В. Ф. Зотов (в то время генерал-майор, начальник инженерных войск Прибалтийского особого военного округа) пишет:
Саперные батальоны были отмобилизованы по штатам военного времени… десять батальонов, прибывших с Дальнего Востока, были вооружены полностью (На Северо-Западном фронте. С. 172).
О бесконечных потоках войск, которые выдвигались к границам, воспоминали не только генералы и маршалы. Офицеры меньшего ранга говорят о том же. Полковник С. Ф. Хвалей (в то время заместитель командира 202-й моторизованной дивизии 12-го механизированного корпуса 8-й армии) вспоминает:
Известен небольшой отрывок из боевого приказа, который в тот же день, 18 июня 1941 года, получил полковник И. Д. Черняховский (в последующем генерал армии), в то время командир танковой дивизии того же 12-го механизированного корпуса:
Командиру 28-й танковой дивизии полковнику Черняховскому с получением настоящего приказа привести в боевую готовность все части в соответствии с планами поднятия по боевой тревоге, но самой тревоги не объявлять. Всю работу проводить быстро, но без шума, без паники и болтливости, иметь положенные нормы носимых и возимых запасов, необходимых для жизни и боя (ВИЖ. № 6. 1986. С. 75).
Жаль, что полный текст этого приказа до сих пор не опубликован, хотя с тех пор прошло уже более семидесяти лет. Согласно германским трофейным документам, первая встреча немецких частей с 28-й танковой дивизией произошла под Шауляем, но дивизия имела задачу выйти к самой границе – об этом пишет маршал бронетанковых войск Полубояров (в то время полковник, начальник автобронетанкового управления Северо-Западного фронта):
Дивизия [28-я танковая. – Прим. автора] должна была выйти из Риги на рубеж советско-германской границы (На Северо-Западном фронте. С. 114).
Германское вторжение просто застало эту дивизию, как и многие другие, в пути, поэтому она просто не успела выйти на самую границу. Вот воспоминания майора И. А. Хизенко «Ожившие страницы». Первая глава называется «Идем к границе»; в ней рассказывается о 80-й стрелковой дивизии 37-го стрелкового корпуса: