Леди, лёд и пули

— А это Доминик Боначио, — сказал Моноган. — Тот, кто нашел труп. По дороге домой с работы.

— От метро, — ухмыльнулся Монро.

— Верно, Боначио? — спросил Моноган.

— Да, сэр, — сказал Боначио. Он, похоже, еще больше перепугался теперь, когда подошли двое других детективов.

— Значит, вы считаете, что теперь сами будете разбираться? — спросил Левина Монро. — Официально сигнал ваш, так?

— Так, — сказал Левин.

— Если что, сразу кричите: «Мама, ко мне!» — посоветовал Монро.

— Не отморозьте ваши задницы, этой ночью холодно, — заботливо посоветовал Моноган.

— Как насчет пиццы? — спросил его Монро.

— По-моему, лучше что-нибудь китайское, — мечтательно вздохнул Моноган. — Ладно, ребята, пусть это будет ваше дело, занимайтесь. Держите нас в курсе. И ничего не упускайте.

— Будем держать вас в курсе, — сказал Левин.

Детективы из отдела тяжких преступлений кивнули. Вначале кивнул Моноган, затем кивнул Монро. Они глянули друг на друга, глянули на двух детективов из Мидтаун-Ист, глянули на Боначио и снова поглядели друг на друга.

— Ладно, пицца так пицца, — сказал Моноган, и оба полицейских вышли из здания.

— Подавитесь, — тихонько выругался Левин. Кумбс уже вытащил записную книжку.

— Как вы узнали девушку? — спросил Левин у Боначио. — Ведь лица у нее практически нет.

— Я узнал ее пальто, сэр.

— Гм, — сказал Левин.

Кумбс писал.

— Как ее зовут? — спросил Левин.

— Салли. Фамилию не знаю.

— Живет в этом доме?

— Да, сэр. На третьем этаже. Она всегда входит в лифт и выходит из лифта на третьем этаже.

— А квартиру ее не знаете?

— Нет, сэр, к сожалению.

Левин вздохнул.

— А в какой квартире вы живете, сэр?

— В шестой «В».

— Хорошо, идите спать. Мы свяжемся с вами, если будет нужно. А где расположена квартира смотрителя?

— В цокольном этаже, сэр. Рядом с лифтом.

— Хорошо, большое спасибо. Пошли, — сказал он Кумбсу.

Остальное было рутинным делом.

Они разбудили смотрителя дома и получили от него информацию, что имя убитой — Салли Андерсон. Потом они ждали, когда помощник судмедэксперта даст официальное заключение о смерти и когда ребята из криминального отдела сделают фотографии девушки и снимут отпечатки пальцев. Потом они изучили содержимое ее наплечной сумки — после всех. Нашли записную книжку, губную помаду, пачку салфеток «Клинекс», карандаш для подведения бровей, две пластинки жевательной резинки и бумажник, в нем несколько снимков, двадцать три доллара бумажками по пять и одному и членскую карточку клуба актеров. «Скорая помощь» отвезла ее в морг, а они тем временем чертили сцену преступления.

Только позднее, уже утром, к делу подключились детектив Стив Карелла и 87-й участок.

Глава 2

«Ну вот он, — подумал Карелла. — Мой старый участок. Такой же, как был. Ничуть не изменился с тех пор, как я начал работать. Уверен: умру, а все так и останется. В точности».

Он шел от станции метро на Гровер-авеню, приближаясь к участку с западной стороны. Обыкновенно он добирался до работы на своей машине, но сегодня утром, когда проснулся, увидел, что улицы еще не очистили от снега, и решил ехать на метро. Как водится, где-то замерзла стрелка, и состав застрял как раз перед въездом в подземный туннель, на Линдблад-авеню. Пришлось ждать вместе с сотней дрожащих от стужи пассажиров, пока не устранят неисправность. Сейчас уже почти девять утра. Карелла опаздывал на один час сорок пять минут.

Было ужасно холодно. В такой холод понимаешь, почему замерзают железнодорожные стрелки. Перед Рождеством жена предложила купить ему кальсоны. В девичестве ее звали Теодора Франклин. Она шутила, что в ее крови четыре порции ирландского виски и одна — шотландского. Она сказала, что самым хорошим подарком на Рождество для теплолюбивого итальянского парня будут теплые кальсоны.

Карелла поднялся по ступенькам к деревянным дверям участка. Справа и слева от них располагались два зеленых шара — на каждом были намалеваны белые цифры «87». На одной из дверей медная ручка сохранилась со дня основания участка — с начала века. Она была отполирована до блеска ладонями посетителей — как бронзовые пальцы ног статуи святого, что стоит в соборе святого Петра, которых касаются молящиеся. Карелла взялся за ручку, открыл дверь и вошел в просторный холл, где всегда было прохладней, чем в любом другом месте в этом здании. Однако в это студеное утро здесь казалось даже уютно.