Learn to manage your life (СИ)

— Я спросила что-то не то? — настороженно спрашивает девушка.

Я мотаю головой.

— Нет, все в порядке, — бормочу в ответ, желая поскорее уйти от этого разговора. — Просто это был не самый лучший семейный ужин, — нервный смешок сам вырывается из груди. Вот те раз! Пора лечить свои нервы.

— Если ты не хочешь говорить об этом, то…

— Моя сестра меня ненавидит, а отец все время попрекает тем, что я пользуюсь его деньгами и фамилией, хотя это далеко не так! — Мой голос взлетает на несколько октав. Я чувствую, как внутри рождается уже такая привычная злость на окружающих. — Они видят только то, что хотят видеть, а на все мои самостоятельные достижения им наплевать!

Рейчел теряется от моей внезапной агрессии, но быстро берет себя в руки. Гнев все выше поднимается к максимальной отметке. Я все держал в себе, но сейчас у меня начинается словесное недержание.

— Я не понимаю…

Еще бы!

— Ты и не поймешь!

Тут я осознаю, что в порыве сболтнул лишнее и очень обидное для девушки. Черт!

Рейчел резко останавливается, серо-голубые глаза кажутся потерянными. Она смотрит на меня с некой обидой и старается вытащить ладонь из моей руки.

— Я хочу домой, — говорит девушка, хмуря изящные брови.

Господи! Вот что бывает, когда все долго копишь в себе! В итоге срываешься на совершенно невинную девушку, которая за такое короткое время стала…родной.

Я сильнее стискиваю ее ладонь, не давая выбраться, и, потянув на себя, заключаю в объятия.

— Прости, — мой голос снижается почти до шепота, — я не хотел обидеть тебя.

Ты придурок, Грей! Она и без того терпит слишком много в своей жизни, так понадобилось и мне подлить масла в огонь, о чем я теперь очень жалею. Черт! Черт! Черт!

Рейчел без ответных объятий стоит в моих руках, будто ей не приятны прикосновения. Внутри такие ужасные ощущения от самого себя, мне жутко стыдно за свою грубость. Рейчел ведь не виновата в том, что в моей семье в меня мало кто верит.

От нее исходит волшебный аромат цветов и летней свежести. Если сейчас эта девушка уйдет, я умру от угрызения совести и чувства внезапной потери успокоительного бальзама, который пробуждает во мне совершенно новые эмоции.

В конце концов Рейчел обхватывает меня за плечи и прижимается сильнее. Я с облегчением выдыхаю. Кажется, девушка понимает, что я сказал это не со зла.

— Мне всегда казалось, что семья наоборот должна поддерживать тебя, что бы не происходило вокруг, — произносит девушка, прижавшись щекой к моей груди.

Я тяжело вздыхаю. По сути, должна…

— Думаю, после вчерашнего ужина все будет иначе, — с подлинной надеждой в голосе произношу я.

И я действительно на это надеюсь! Кажется, отец начал понимать, что его заслуга в моих достижениях лишь в хорошем воспитании, но никак ни в его деньгах. Спасибо дедушке Каррику!

Я продолжаю держать Рейчел в объятиях, все еще опасаясь того, что она может уйти от обиды на мои неприятные слова. И чем я только думал, когда говорил это? Явно не головой. Девушка практически всю жизнь прожила без родителей, и сейчас я решил уколоть именно в это больное место. Хотя я ведь не со зла…

Она уткнулась лицом мне в грудь, жадно втягивая воздух в легкие, и находится полностью в своих размышлениях. Не знаю, что смогло так озадачить ее…

— Почему у вас с сестрой напряженные отношения? — подняв на меня свои прекрасные глаза, спрашивает Рейчел.

Ее лицо излучает откровенное непонимание. Конечно, вероятнее всего для койота семья — единое неразрывное целое, о котором она мечтала с самых малых лет. Это некая ячейка, где каждый поддерживает друг друга, помогает, а брат с сестрой, в ее понятии, наверняка должны быть не разлей вода. Однако у нас с Фиби все далеко не так. Мы готовы перегрызть друг другу глотки лишь от того, что находимся лицом к лицу.

— Я не смогу ответить тебе на этот вопрос, — отвечаю я, аккуратно поправив шелковый локон, треплющийся на ветру.

Озадаченность в девушке растет все сильнее, заполняя каждый уголок ее сознания. Вот так загадку я ей подкинул.

— Почему? — тут же спрашивает она, вкладывая в интонацию как можно больше бельмесости.

— Фиби невзлюбила меня уже тогда, когда даже не умела говорить. — Из груди вырывается печальный вздох. — Помню, когда мне было четыре года, а ей два, сестра отняла у меня мою любимую машинку и оторвала ей колеса.

Рейчел усмехается.

— Это и правда забавно сейчас, но тогда я был страшно зол на Фиби, — посмеиваюсь я, ласково водя пальцами по оголенным участкам спины девушки.

Ее зрачки расширяются от моих неожиданных действий, Рейчел делает глубокий вдох и шумно выдыхает через рот. Я плавно поднимаю руку выше, достигая хрупкого плеча, и веду обратно. Койот старается вести себя как можно более безразлично, но ее вспыхнувшие глаза выдают все внезапные желания.

— Все же это было детство, — прерывисто дыша произносит Рейчел, когда я мягким движением веду указательными пальцем по ее плечу, минуя лямку легкого платья и поднимаясь вверх по безупречной шее. — С возрастом люди становятся умнее и серьезнее.