Льдинка

– Так куда ехать? – не трогаясь с места, задал вопрос Тима, но Антон его уже не слушал. Он завел снегоход и, ловко объехав Тиму, медленно тронулся направо. Лана воткнула в уши наушники, после чего прижалась вплотную к Антону. Тима чертыхнулся, но тоже сел на снегоход. Яна тут же прильнула к нему, и юноша почувствовал, что тело девушки сотрясает мелкая дрожь.

– Потерпи, скоро приедем, – успокоил он Яну. «Надеюсь, Антоша, ты лучше меня запомнил дорогу», – подумал он про себя, все еще сомневаясь в правильности выбора приятеля.

– Скорее бы, – шмыгнула носом Яна, и они поехали.

Стараясь не выпускать из виду мелькающий среди деревьев снегоход, Тима не без удовольствия вспоминал проведенное здесь время. Он признался себе, что, невзирая на свою пусть и недолгую, но насыщенную приключениями жизнь, он еще никогда не отдыхал так замечательно. Еще бы, встретить Новый год в глухой тайге, практически в спартанских условиях, на это не каждый способен. Конечно, некоторые знакомые скептически кривили губы, узнав о затее ребят – мол, что за идиотизм, такой знаменательный праздник отмечать в каких-то дебрях… но, только попав сюда, Тима понял – это именно то, чего ему не хватало. Бесподобная природа с девственными лесами и пушистым, мягким снегом (он никогда не видел такого снега даже в Подмосковье и уж тем более – в городе), захватывающие спуски на лыжах, походы в заповедник, вот эти снегоходы… Кроме того, они с Антоном присутствовали на охоте, им посчастливилось попробовать приготовленную на углях молодую косулю, и вкус свежего мяса буквально ошеломил юношей – самый лучший шашлык, попробованный ими до настоящего времени, по сравнению с этим мясом казался подгоревшей подметкой от башмака. А все из-за родственников Ланы – у нее в здешних охотничьих угодьях работал родной дядя, благодаря которому для них и были организованы все развлечения.

С Ланой он познакомился в институте, во время сессии (они учились на вечернем отделении), и уже потом познакомил ее с Антоном. Единственное, что сейчас напрягало Тиму, – чрезмерные знаки внимания со стороны Яны. Она была близкой подругой Ланы, которая и предложила ей составить им компанию, зная при этом, что на фронте личных отношений у Тимы тишь да гладь. Отчасти это было правдой, у него не было постоянной девушки (были непостоянные, что, впрочем, его абсолютно устраивало). Но не хотел он видеть Яну в качестве объекта ухаживания.

Вот и теперь – прижалась к нему так, словно началось цунами, и если она ослабит хватку, ее моментально унесет, ну как минимум в открытый космос.

Вскоре пошел снег. Крупные снежинки, поблескивая в морозном воздухе, плавно кружились вокруг, и снегоходы чуть сбавили скорость – даже очки и плотно замотанные вокруг лиц шарфы не очень-то помогали: во время езды снежинки превращались в разозленных ос, старательно выискивающих у путников незащищенные места кожи.

Яна снова начала хныкать, и Тима как мог успокаивал ее. Он включил фару, с некоторой тревогой отметив, что скоро совсем стемнеет. Он все еще надеялся, что Антон выбрал верную дорогу, но червь сомнения уже проснулся внутри него.

Наконец он не выдержал и посигналил Антону. Снегоходы остановились.

– Че такое? – с недовольством крикнул Антон. Он снял шапку и отряхнул ее от снега.

– Разворачивайся, – сказал Тима.

– Как?! – опешила Яна. – Куда это разворачиваться? Это уже не смешно, Тима!

– Ты знаешь, удивительное совпадение, но мне тоже не до смеха. Мы давно должны были выехать на открытую просеку, а не ползти по лесу. Кстати, никаких просветов среди деревьев я не вижу.

– Ну и что? – спесиво сказал Антон, воинственно нахлобучивая свою зеленую шапочку еще глубже на голову. Тиме вдруг пришло в голову, что в ней он чертовски смахивает на спятившего скомороха, которого чем-то очень разозлили. – Я в отличие от некоторых хорошо помню дорогу.

– Нет проблем, – ответил Тима спокойно, не без труда подавляя в себе огромное желание наорать на заупрямившегося друга. – Давай условимся – если через пятнадцать минут мы не выйдем на основную дорогу, ты останавливаешься, и мы едем обратно.

– Десять, – рогатая шапочка самоуверенно качнулась. – Десять минут, тыщу петард мне в задницу, если я не прав.

– Только не говори потом, что я тебя тянул за язык, – бросил Тима, следуя за Антоном. В душе он давно понимал, что они едут совершенно не туда, куда им нужно, но вопреки здравому смыслу он почему-то не стал настаивать на своем. Может, оттого, что хотел увидеть раскисшее лицо Антона, когда он наконец поймет, что ошибался? Правда и то, что внутренний голос отчаянно твердил Тиме, что он выбрал не тот день и не то место, чтобы устраивать уроки жизни своему однокурснику, но… он промолчал, и они двигались дальше.

Снег клубился вокруг мелкой белой пылью, огни фар желтыми пятнами плясали по ссутулившимся под тяжестью сугробов соснам. Прошло десять минут, пятнадцать, но лес и не думал выпускать их. Для признания полного поражения Антону понадобилось полчаса. К этому моменту они проехали еще две развилки, а небольшой снежок с неба превратился в самый настоящий снегопад.