Лазарус

Мой желудок слегка скрутило от этой мысли, связанной с этой опасностью — вероятность того, что они попадут в засаду, будут уничтожены конкурирующей организацией или, с другой стороны, возможность быть пойманными полицией.

— Эй, со мной все будет в порядке, — он слегка наклонил голову, — я просто злюсь, что забыл тебе сказать. Это займет два дня, — добавил он, отчего мой желудок скрутило сильнее. Два дня. Это означало, что мне придется вернуться на свое старое место, скорее всего, столкнуться с Крисом, Санни или, что еще хуже, с их боссом. — Давай, мы поговорим у меня дома, где ты, блядь, не будешь дрожать, — сказал он, и я это почувствовала.

С этими словами он забрался на байк, подождал меня, и мы полетели.

— Я хочу, чтобы ты осталась здесь, — сказал он, как только мы оказались в дверях, и я задрожала от теплого воздуха, коснувшегося моего замерзшего тела. — Когда я уеду, — пояснил он, — здесь много еды. Я не буду запирать тебя и дам тебе ключ. Ты можешь приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится, но я бы хотел, чтобы ты осталась здесь.

Я хотела спросить, почему.

Я хотела знать, было ли это потому, что он, возможно, не доверял мне в моей прежней жизни, что я вернусь к моим старым привычкам.

Или, может быть, он просто хотел, чтобы я была тут, потому что ему нравилось, что я рядом, ему нравилась идея вернуться ко мне домой.

Но я не спрашивала. Отчасти потому, что я не хотела вступать в спор, если это было первое, или выглядеть нуждающейся и жалкой, если это тоже не было последним.

Вместо этого я просто улыбнулась ему и сказала. — Хорошо.

— Хорошо? — повторил он, бросив на меня то, что я могла назвать только порочным взглядом, когда он двинулся через комнату ко мне, действие было почти первобытным, и я инстинктивно отступила на шаг, пока стена позади меня не помешала дальнейшему отступлению. — Не будет ли слишком просить, чтобы ты все время была голой? — спросил он, остановившись только тогда, когда нижняя половина его тела прижала меня к стене, и мне пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть на него. Увидев едва сдерживаемый жар в его глазах, желание пронеслось по моему телу, заставляя мое дыхание становиться тяжелым, моя грудь набухла, моя плоть напряглась. — Я не смогу тебя видеть, но это может помочь в долгие дни в дороге, — добавил он с ухмылкой.

Я с трудом сглотнула, преодолевая внезапную сухость во рту. — Как насчет того, чтобы я не снимала одежду, а когда ты вернешься, ты сможешь снять ее с меня?

Его глаза стали еще более горячими, а улыбка стала шире. — Я думаю, что мне больше нравится твой план, — сказал он, поднимая руку, пальцы скользнули по моей скуле, а затем мягко спустились по шее и вокруг, чтобы остановиться у основания моей головы.

Сладко.

Нежно.

Поэтому у меня не было возможности предвидеть, что в следующую секунду его рука сильно сожмется и притянет меня к себе, когда его голова опустится, а губы вопьются в мои. Разбиваясь. Другого способа описать это не было. Его губы впились в мои, когда он откинул мою голову назад, чтобы занять лучшее положение, когда он пожирал меня. Его зубы прикусили мою нижнюю губу достаточно сильно, чтобы вырвать всхлип откуда-то из глубины моей груди, давая ему доступ, в котором он нуждался, чтобы его язык проскользнул внутрь и завладел моим.

Его колено сильно вдавилось между моими ногами, пока у них не осталось выбора, кроме как слегка раздвинуться и позволить вторжение, его бедро скользнуло вверх и прижало мой таз к стене — его член сильно прижался к моему животу, давая понять, что он был так же возбужден, как и я в этот момент — так же поглощен мной, как и я им.

Мои руки поднялись и обхватили его за шею, полностью соединив нас, моя грудь прижалась к его груди, соски напряглись на пиках желания, заставляя его издавать грохочущий звук в груди, когда он слегка опустил бедра, чтобы его член прижал меня там, где я нуждалась в нем больше всего, вырывая рваный стон из моего горла, когда я бесстыдно двигалась на нем, нуждаясь в облегчении от рвущего желания в моей плоти.

Руки Лазаруса обхватили меня и медленно двинулись вниз по моей спине, сильно опускаясь к моей заднице и поднимая, пока я не встала на цыпочки, а затем полностью оторвалась от земли, заставляя мои ноги двигаться вверх и обвиваться вокруг его бедер, когда он углубил поцелуй и начал двигаться к спальне.

Он повернул нас, опустился в изножье кровати, а я оседлала его, наконец отпустив мои губы — оставив их опухшими, покалывающими и сверхчувствительными, когда его губы скользнули по моей челюсти, а затем вниз по шее. Моя голова откинулась назад, предоставляя ему лучший доступ, когда его щетина царапала, его губы целовали и сосали, а его язык лизал, пока я не перестала сдерживаться, мои бедра прижимались к нему, умоляя об освобождении.

Его руки соскользнули с моей задницы, скользнули к бедрам и схватили тяжелую толстовку, медленно потянули ее вверх, заставляя меня поднять руки над головой, чтобы он мог сбросить ее на пол.