Ласковая ночь

Он подошел к ней, вырвал из ее тут же ослабевших рук белье и, взяв за плечи, повернул лицом к себе. Джесси почувствовала, что тает. Следовало признать, что Род до сих пор интересовал ее как мужчина. Ох, пять лет аутотренинга коту под хвост! А ведь она почти убедила себя, что ненавидит своего бывшего мужа! Наверное, правду говорят, что лгать себе — глупо.

— Не нужно нервничать, — мягко сказал он, сжимая ее плечи. — Мне просто захотелось посмотреть, как ты живешь. Бывают и у меня затмения. Правда, я был уверен, что твой приятель тоже окажется здесь. Или он прячется в шкафу?

Джесси не могла отвести взгляда от его четко очерченных, красивых губ. Она как завороженная смотрела на них, и потому его слова не сразу дошли до ее сознания.

— Ты говоришь об Эдварде? — наконец сообразила она. — Я никогда не приглашаю его к себе.

На его лице отразилось сомнение.

— Встречаешься с ним только на его территории?

Наконец Джесси усилием воли заставила себя перевести взгляд на что-нибудь другое. Оказалось, что теперь она смотрит Роду в глаза. Что было еще хуже.

— Я не встречаюсь с Эдом, — сказала она, еле ворочая онемевшим языком.

Род притянул ее к себе. Она вдруг напряглась и уперлась ему в грудь руками.

— Ты дрожишь? — удивленно проговорил Род.

Джесси действительно колотило. Перед ее глазами стояли картины прошлого. Она и Род катаются в лодке по озеру, в котором отражается свет луны… Взявшись за руки, они гуляют по роще… Он целует ее и признается в любви…

И тут же, как вспышка: она входит в гостиничный номер и видит Рода, который занимается любовью с другой женщиной.

Последнее воспоминание ножом полоснуло по ее сердцу. Она отпрянула от Рода и отвернулась.

— Я замерзла, а ты не даешь мне одеться, — сказала Джесси.

— Просто мне приятно думать, что под полотенцем ничего нет.

Джесси подошла к зеркалу и взглянула на отражение Рода. Он улыбался.

— Оставь меня в покое.

— Джесси, а ты отдаешь себе отчет в том, что теперь мы будем видеться довольно часто?

— Это почему же?

— Я собираюсь влиться в ту компанию, которая не приняла меня несколько лет назад.

Теперь уже усмехнулась Джесси.

— Метишь в высшее общество?

— А почему бы и нет? — Он вынул из кармана джинсов несколько скомканных банкнот. — Видишь? Если раньше ради трехсот долларов мне приходилось работать день и ночь, то теперь такие деньги для меня — мелочь на карманные расходы.

— Не все забыли, что ты всего лишь бывший продавец мебели, — едко заметила Джесси.

Род помрачнел и убрал деньги обратно в карман.

— Ты ведь тоже об этом никогда не забывала.

— Ошибаешься. — Джесси почувствовала, что начала зябнуть по-настоящему.

Уже не стесняясь Рода, она накинула на себя халат и потом стянула полотенце. Оставалась лишь одна проблема: Джесси по-прежнему была без нижнего белья.

— Ошибаюсь? — Род явно желал продолжить разговор.

— Наверное, ты совсем не знал меня, — сказала Джесси, уходя от дальнейших объяснений.

— Да, это верно, — помрачнел Род. — Кто бы мог подумать, что нежная, милая девушка превратится со временем в беспринципную стерву.

— Это я-то стерва?! — воскликнула пораженная Джесси.

— Я так считаю.

— А кто в таком случае ты?

— Жертва обстоятельств.

Джесси расхохоталась.

— Ах бедняжка! Вот уж никогда бы не подумала, что ты, оказывается, считаешь себя жертвой! Ну рассмешил.

Род раздраженно пожал плечами.

— Смейся сколько хочешь.

— Знаешь, если я и стала стервой, то в этом виноват только ты! Я ненавижу тебя, Род! Ненавижу!

— Я ничего плохого тебе не сделал, — спокойно ответил он.

— Подонок, — процедила Джесси. — И все мужчины такие же, как ты.

В ее душе кипели обида и злость. Сколько она пережила из-за этого человека! Ее подушка была мокрой от слез на протяжении многих ночей. Мужчин Джесси стала бояться, опасаясь, что они могут поступить с ней так же, как и Род. Вот и мать говорит, что все они одинаковые!

Она стиснула зубы, чтобы не расплакаться в присутствии бывшего мужа. Нет, она не даст ему повода радоваться! Пусть думает, что он ничего больше не значит для нее и она не испытывает никаких чувств, кроме ненависти.

— Вы, женщины, удивительные существа, — вдруг сказал он.

Род, скрестив руки на груди, смотрел на фотографию в рамочке, стоявшую на тумбочке у кровати: две красивые женщины держались за руки и смеялись. Мать и дочь. Джесси и Барбра. Очень похожие друг на друга.

— Удивительные — в самом плохом смысле этого слова, — добавил Род. — Ты — вся в мать. Жаль, что я раньше этого не замечал.

— Чем тебе помешала моя мама? — резко спросила Джесси.

— Она всегда настраивала тебя против меня. А потом оказалось, что Барбра старалась, в сущности, зря. Вы похожи как две капли воды. Обе любите только себя. Даже я ничего не смог с этим поделать.

— Моя мать — замечательная женщина!

Род перевел взгляд на Джесси.

— Не буду тебя переубеждать. Это только твое мнение. Но она была плохой женой для твоего отца, и мне следовало догадаться, что яблочко от яблоньки, как известно, падает недалеко.

— Что? — поразилась Джесси. — О чем ты? Не смей говорить плохо о моей матери! Она всю жизнь была верна моему отцу и…