Ларец Пандоры (СИ)

Бернард оставил Уотсона одного. Инспектор облокотился о стол, сложил ладони лодочкой и стал раскладывать мысли по полкам. Он никогда не записывал показания свидетелей, полагался на память. Инспектор верил в интуицию и чутьё. Неважное забудется, отсеется само собой, а ключевые моменты сохранятся. Отделяя таким образом зерна от плевел, Уотсон выяснит правду. Поэтому инспектор мысленно прокрутил разговор с Бернардом в голове. Он успел это сделать дважды, перед тем, как в комнату одновременно вошли Фелиция и Мэрдок.

Не дожидаясь указаний инспектора, вдова устроилась в кресле. Мэрдок остался в дверях, пристально глядя на Уотсона.

Даже не смотря на свой чрезмерно широкий лоб, Фелиция была хороша собой. Белая бархатная кожа без малейшего изъяна, прямой чуть вздернутый нос, полные губы, голубые глаза и густые светло-русые волосы, потоком спадавшие на её плечи, заставляли любого мужчину остановить свой взгляд на Фелиции. Она отдала предпочтение человеку, который намного лет её старше. Уотсон недолюбливал расчётливых женщин, потому церемониться с Фелицией не собирался.

— Миссис Недвед, не могли бы вы уступить место сержанту, — попросил Уотсон, стараясь скрыть насмешливые нотки, звучащие в его голосе. — Я должен с ним посовещаться.

Не произнеся ни слова, она встала и отошла в сторону. Инспектор хмыкнул, пристально за ней наблюдая. Она старалась вести себя как леди по происхождению, а не по стечению обстоятельств. Смотрела свысока и на инспектора, и на Мэрдока. Фелиция нравилась Уотсону всё меньше.

— Я вас слушаю? — Мэрдок склонился над столом, так и не сев.

— Да вы располагайтесь, сержант. Запишите следующие поручения, — Мэрдок достал из кармана своего жилета блокнот и карандаш, сел за стол, приготовился писать.

— Итак, — продолжил Уотсон, не отрывая взгляд от лица Фелиции. — Попросите доктора выяснить, в каком состоянии находился лорд, мог ли он оказывать сопротивления. Прежде всего, меня интересует, справился бы лорд после падения с противником, уступавшим ему в физической силе. К примеру, с женщиной. Это первое. Второе, выясните судьбу шкатулки, которая пропала из комнаты лорда. Расспросите прислугу, поинтересуйтесь, не проявляла ли супруга покойного чрезмерного интереса к этой вещице. И третье, разузнайте всё о Фелиции Недвед, где она родилась, кто родители, есть ли у неё родственники, к примеру, братья, отчаявшиеся настолько, чтобы пойти на убийство. Возможно, отец-каторжник.

По мере того, как Уотсон неторопливо проговаривал свои распоряжения, Фелиция становилась мрачнее тучи. Женщина нервно покусывала нижнюю губу, поправляла волосы, теребила пуговицу на блузке. И без того бледная, она стала похожей на покойницу, на лбу проступили капельки холодного пота. Может быть, Уотсон угадал — Фелиция каким-то образом причастна к смерти мужа? Не клеится. По завещанию ей ничего не достанется. Вот если бы она переубедила лорда или сумела уничтожить документы, на которых была записана его последняя воля.

— Вы пытаетесь меня оскорбить?! — громко произнесла Фелиция, когда Уотсон сделал паузу, а Мэрдок торопливо вычерчивал карандашом непонятные символы.

— Четвёртое, — полностью игнорируя слова Фелиции, продолжил Уотсон. — Узнайте, была ли замешана супруга лорда в громких скандалах или мелких преступлениях в прошлом.

— Я не стану выслушивать ваши оскорбления, инспектор! — крикнула Фелиция.

— Успокойтесь, — намеренно тихо произнёс Уотсон. — Мэрдок, — он снова посмотрел на сержанта. — Вы можете идти, — перевёл взгляд на вдову. — Присаживайтесь, миссис Недвед.

— Полагаете, я пропущу ваши колкости мимо ушей?! — не унималась Фелиция. — Завтра же ваше начальство узнает о выходке, которую вы себе позволили, констебль!

В ответ на неприкрытую угрозу Уотсон расхохотался.

— Слышите, Мэрдок, завтра, я стану вашим подчинённым, — сказал инспектор, не прекращая смеяться. — Вы не уходите далеко от двери, боюсь, леди Недвед кинется в драку, как только представится возможность.

— Я стою в коридоре, инспектор, — сказал Мэрдок.

— Давайте поговорим о вчерашнем вечере, — Уотсон переключился на вдову так, будто ничего страшного не произошло. — Ваш пасынок, Бернард, рассказал мне любопытную историю.

— Что он вам сказал? — Фелиция изменилась в лице, зрачки расширились, на лбу вздулась вена.

— А должен был рассказать что-то стоящее? — заинтересовался Уотсон. — Пока отложим наш с ним разговор в сторону. Давайте выслушаем вашу версию.

Фелиция постаралась успокоиться.

— Я услышала шум ссоры. Якоб вылетел из комнаты Генриха, весь мокрый от пота. Я не решилась войти к мужу, стала дожидаться его в спальне. А он всё не шёл. Тогда, — Фелиция запнулась. — Понимаете, мне очень тяжело вспоминать об этом. Я до сих пор не уверена, мысли путаются.

— Я вас прекрасно понимаю, — после каждого слова вдовы Уотсон ободряюще кивал.