Ларец Лунной Девы

Виринея и на прогулке держалась особняком. Магазины и кафе ее не прельщали. Она отправилась к пирсу и, прищурившись, любовалась яхтами и катерами, рассекающими морскую синь. Потом пошла к мечети. Долго стояла, очарованная строгими пропорциями стен и купола, иглами минаретов. Голос муэдзина наводил на нее непонятную ностальгическую тоску. Возможно, когда-то в прошлой жизни она была чернявой, тонкой в талии турчанкой, которая смотрела на мир из узорного окна гарема…

Ей захотелось войти под арочные своды храма, в сумрак, наполненный солнечным дымом. Вдруг проснутся воспоминания о далекой неизбывной любви?

Внутрь ее не пустили. Госпожа Нагорная купила глиняный кувшин, сделанный в мастерской при мечети, и позвонила Максу.

– Вы где? – спросил администратор. – Катя с вами?

– Нет. Я предпочитаю гулять одна.

– Нам пора ехать, а Катя не отвечает на мои звонки. Может, не взяла с собой телефон?

– Ну, так мы не в пустыне, – холодно заметила Виринея. – Сядет на рейсовый автобус.

– У нее тяжелые сумки. Я поручил ей закупить моющие средства и разные бытовые мелочи.

Виринея была непреклонна.

– Это ее проблемы.

– Я выпустил пассажиров, съездил по делам и припарковал «Газель»… – Макс назвал улицу. – Возле киоска, где продают коктейли и сладкую вату.

– Вы не обязаны отчитываться передо мной.

– Да, но… если вы увидите Катю, скажите ей, куда идти.

– Где я могу ее увидеть?

«До чего люди бывают твердолобыми! – раздраженно подумал администратор. – И нельзя им дерзить. Надо быть вежливым и дружелюбным. Потакать их капризам и не замечать дурных характеров!»

Он взял себя в руки и попросил мадам Нагорную пройтись по скверу между мечетью и набережной – Катя любила отдыхать там в тени деревьев.

– Только ради вас… – пробурчала та.

Конечно же, в сквере она Кати не обнаружила, о чем не преминула сообщить Максу.

Утомленные дневным зноем, голодные и сердитые пассажиры подтянулись к «Газели». Недовольно переговариваясь, они еще полчаса ждали администратора.

– Это невыносимо! – бурно возмущалась Теплищева. – Сколько нас будут здесь держать?

– Возьмите такси, – любезно предложила ей блондинка.

– С какой стати я должна платить свои деньги из-за… из-за… разгильдяйства какой-то девчонки?

– Она еще и скряга… – фыркнул Гаранин.

Виринея стоически терпела. Она опустилась на деревянную скамейку в обрамлении туй, закрыла глаза и повторяла про себя успокоительные мантры.

Археолог зло помалкивал, переминаясь с ноги на ногу. Жена периодически махала веером перед его носом.

– Тебе жарко, Толик?

Могла бы не спрашивать.

Взмыленного Макса компания встретила глухим ропотом. Следом за ним шел милиционер.

Горный Крым. Год тому назад

Молодая женщина с рюкзаком ловко спускалась по тропе.

Человек-невидимка видел в ней не туристку, а Диану-охотницу, с луком за плечами и колчаном, полным стрел. Грациозная, как лань, и лучезарная, как богиня, она приковала к себе его взор, и у него на миг вылетело из головы, зачем он устроил здесь засаду…

Актеон, которого Диана превратила в оленя, проснулся в нем и потребовал мщения. В каждом мужчине дремлет мститель… Каждый мужчина так или иначе претерпел от женщины унижение, обиду, предательство, измену или пренебрежение. Каждая из них виновата и должна понести наказание. Все они – дочери Евы, лишившие Адама вечного блаженства в раю. Женщины – проклятие мужского рода.

Человек-невидимка обнаружил себя, скрючившись на тропе и закусив губу от «боли». Она, конечно же, не смогла пройти мимо: остановилась и наклонилась над ним, изображая притворное милосердие.

– Что с вами?

– Нога… подвернул или сломал… О, черт! Как больно…

Она помогла ему встать и доковылять до поворота к пещере. Дальше надо было подниматься, цепляясь за камни и колючий кустарник.

– Я оступился и скатился вниз вон оттуда… – Он жестом показал направление. – Там остался мой рюкзак, деньги и телефон.