Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов

— Он равный нам! — сказал кто-то в толпе, и все снова заповторяли: — Равный, равный.

А я неожиданно понял, что могу двигаться. «Бей или беги!» — скомандовала симпатическая нервная система, но я с немалым трудом погасил это желание.

Уж как-то интересно стало, что дальше будет.

— Я не сапоги! — нахмурился и грозно повторил я.

Толпа рассмеялась. Хохотала синхронно, чуть ли не хором, заливисто и не вполне успешно.

— Хорошая шутка! — странно сказал старик и отступил в толпу — странно, шагая спиной вперёд.

Обстановка разрядилась. Я понял, что это неплохое время поговорить, и начал говорить всё, что думаю.

— Я понятия не имею, что вы за твари такие. Из другого мира, значит. Хорошо. Мне плевать. Хоть черти лысые… Я сюда за банту пришёл. Мне ваш главный, который в бункере у Ботаников сидит, сказал, что…

Тут я осёкся. Он там тоже про сапоги что-то ляпнул. Я теперь понял этот эвфемизм, типа, мы для них всего лишь обувка, временное вместилище, обёртка для конфеты. И отправил меня тот голый мужик вовсе не банту ловить. А чтоб я таким же вот сапогом стал! Я-то думал, что я охотником буду, а я был жертвой — отправился прямиком в ловушку!

И все предыдущие — тоже отправились. И Се-рьо-жа тот — тоже. Не, вот Серёгу реально жалко было. Наверняка хороший мужик был. Соотечественник по прошлой жизни. И меня снова понесло — видимо, отпустившие мышцы и бурлящий компот из гормонов продолжали действовать на меня как наркотик правды. Я снова нёс всё, что думаю.

— Ах вы твари такие, — начал я. — Дряни вы инопланетные. Это ж что ж вы такое делаете — у людей тела воруете, да? Вы тут не охренели часом? Чего вы сюда все заявились, что вам нужно? Может, провалите обратно в это своё подземное царство, а? Что за дрянь тут происходит?

— Злые. Мёртвые. Холодные. Отчаявшиеся люди. Плохие. Странные. Умирающие, — заговорил звонкий голосок.

— Кто? — не понял я.

— Это наши сапоги.

Разношёрстная толпа снова расступилась, и из толпы вышла феечка. Ну реально — девочка-игрушка, стройненькая, маленького роста, едва ли старше меня, хотя, возможно, просто миниатюрная. В пожухлой балетной пачке, с растрёпанными не вполне чистыми волосами, эдакая зомби-невестушка, только вполне себе живая и даже вполне красивая. А за ней вышла вторая — чуть постарше и повыше её, смуглая, какая-то слегка потасканная, в соломенной шляпе, какие я видел у морских цыган, рваной майке и одних трусах, без брюк, босая. Некрасивая, и лицом — совсем непохожая, хотя на голые ноги я и попялился пару секунд — чтоб избавиться от стресса. Она поравнялась и положила «балерине» руку на плечо.

— Чан Гун подходит для испытания, — сказала мне вторая. — Доченьке Огненной Гортани нужен муж. Второй, младший муж.

— Прекрасно… отличные семейные отношения, — прокомментировал я. — Второй муж… Доченьке… Тебе самой хоть есть восемнадцать, красотка?

— Огненной Гортани — сто семьдесят шесть оборотов местного светила, — вздёрнув нос, сказала вторая — стало быть, Огненная Гортань.

— Сорок пять оборотов местного светила, — сказала «балерина».

— То есть кому-то из вас младший муж, и я должен для тебя его найти? Привести?

«Балерина» неожиданно исполнила книксен — видать, мышечная память сработала — и как-то странненько представилась:

— Серебристая Поросль, Принцесса. Дочь вана. Это Серебряной Поросли нужен младший муж. Чан Гун может пройти испытания и стать вторым, младшим мужем.

Оп-а. Ван — стало быть, какое-то дворянское имя. Получается, я буду зятем какому-то знатному вельможе в полиандрическом браке с инопланетными тварями? Очень круто, настолько круто, что захотелось записать об этом вертикальное видео, как иногда делает Дзянь, и забыть, как страшный сон.

— Ты будешь моим, — пропела принцесса, проведя тонкой ручкой по моей груди. — Работящим и любимым.

— Сапогом? — с некотрой дрожью в голосе усмехнулся я.

Но определённые токи я в этот момент испытал. В этот момент никакой даже черноты в глазах как будто и не было. Эдакая феечка-эльфийка. Какой чудный, всё же, голосок. Очень красивый, серьёзно, если быть аудиалом и воспринимать красоту девушек исключительно по голосу — нетрудно и влюбиться. И имя-то какое прекрасное, Серебристая, ещё и Поросль.

Тут же пришла мысль — Дзянь и Сян явно не одобрили нашей с ней общение. Косы повыдергали бы.

— Чан Гун не станет сапогом, — сказал здоровенный негр, стоявший где-то далеко позади. — Второй, младший муж принцессы носит человеческий разум. Напряжённая Тетива тоже не стал сапогом. Если Чан Гун пройдёт испытания — он станет младшим мужем Серебристой Поросли и останется Чан Гуном. И будет семье верным другом.