Ламбрант и Зодиак Сатаны

Проводник наклонился и стал внимательно осматривать трофей. К нему присоединились Сапуренко и Сако.

— Похожа на брошку, — поделилась своими впечатлениями Ксения. — Ты где это достала?

— Края очень острые, — предупредила Пелевец любопытного милиционера, который хотел дотронуться до загадочного предмета, и возмущённо повернулась к подруге. — Я же сказала, нашла на трупе.

— И чё, вы его там оставили, что ль? — удивилась следователь.

— Да, можешь залезть и изучить.

— Понятно всё с тобой, — обиделась девушка и вернулась к Мирону.

— Это надо выбросить, — заключил Богданчиков, разогнувшись после просмотра пера. — А то заболеешь.

— Я уже проколола им пальцы, — похвасталась женщина, демонстрируя левую руку, запачканную грязью и кровью.

Галдёж взбудораженных спасателей и милиционеров прервало эхо очередного постороннего крика. Теперь он доносился издалека, со стороны лагеря. Все разом обернулись к скрытым в тумане валунам, по которым не так давно лазали, и замолкли. Впрочем, на этот раз других звуков не последовало.

— Тс-с-с, — прошипел Степан, поднеся ко рту указательный палец. — Войпель не любит шума.

— Может, это был коршун? — выдвинула Ирина очередную версию. — Они иногда вырастают очень большими.

Однако члены экспедиции проигнорировали её слова. Многие молча похватали свои сумки и рюкзаки и двинулись к инспекторам, уже ушедшим от них на сотню метров. Герда напоследок глянула на перо и признала, что вновь трогать его уже бессмысленно. Хоть и побаливала голова, она тоже не хотела оставаться на одном месте.

— Больше никуда не лезем, — услышала Пелевец жёсткий голос Гостицина, идущего перед ней вместе с Дорфманом. — Возвращаемся в город, поднимаем всех на ноги, берём всю технику и оружие, и тогда тут можно работать по-нормальному.

Все стремительно шагали вдоль неровного склона. Горы то подпирали берег вплотную к воде, то исчезали в тумане. Правда, видимость здесь стала гораздо лучше. Сказывалось приближение утра. Облака над головой уже вовсю наполнились светом, а кое-где даже пробивались солнечные лучи.

Пелевец чувствовала себя нехорошо после бегства с горной площадки, на которой остался растерзанный Григорий. Ей мерещилась тень крыльев позади. Она даже пару раз поинтересовалась у попутчиков, не видят ли они то же самое. Никита заверил, что там лишь туман да тучи, а Овчаренко и вовсе покрутил пальцем у виска.

— Ого! — воскликнула Ксения, когда группа взобралась на холм, покрытый серой галькой.

— Вроде бы нормализуется погодка-то, — обрадовался Алексей.

И, действительно, едва поднявшись к ним, Герда увидела стремительно рассеивающийся туман. Его словно разорвало в клочья, и теперь открывался вид на высокий тёмный хребет на соседнем берегу. Причём на горы падал яркий солнечный свет. И из-за него особенно выделялась одна заснеженная вершина.

— Это ледник, наверно? — уточнил Сако, любуясь пейзажем.

— Просто не успело до конца растаять, — поведал Сергей Владимирович. — Не обольщайся, это не вечные снега.

— Там же пирамида, — сказал Ян, вооружившись своим биноклем. — Вон, все видите?..

— Да где уж, — засомневался Дорфман. — Просто кажется так.

— Это Харнаурды-Кеу, — возвестил Степан. — Гора бегущего оленя!

— А я думал, что переводится как «гора, с которой упал оленёнок», — вмешался Леонид в обсуждение главной достопримечательности этих мест.

— Это у ненцев олени падают, — возразил проводник. — А у нас олени только бегают.

— А комяки-то в контрах с ненцами, — усмехнулась Ксения, поглощая новое яблоко.

— Нам ведь к этой горе нужно идти? — спросил Охтин, лично проверив через бинокль предположение своего помощника.

— За ней ущелье, через которое течёт река, — подтвердил Дружинин. — Но оно более широкое. Только камней слишком много.

— Олени нормально проходят, — кивнул Богданчиков. — И мы пройдём.

— Пирамида же? — уточнил вполголоса Малинин у сосредоточенного Валентина.

Герда тоже пыталась сфокусировать зрение, однако расстояние через озеро казалось слишком большим, чтобы разобрать какие-то детали.

— Третья вершина, — сориентировал парень начальника. — Уж слишком точные грани.

— Она облеплена снегом и находится высоко, — мотнул головой Охтин, вернув ему бинокль, и заметил, что поблизости стоит патологоанатом. — Не женское это занятие.

— Какое? — повернулась Пелевец.

— По горам карабкаться, тем более без оружия.

— Я прихватила с собой вот это, — ухмыльнулась Герда, показав ножницы, торчащие из кармашка рюкзака.

— Возьмите лучше надёжный предмет. — Инспектор протянул ей нож с зазубринами и с широкой прозрачной рукояткой.

Женщина поколебалась пару секунд, но приняла предложение. Конечно, Охтина она ненавидела за все те гадости, которые он ей устроил на работе. Да и скрываемые им тайны не делали его лучше. Однако в обстановке, когда опасность угрожала даже с воздуха, он оказался прав — ножницами можно поранить разве что саму себя.

— Я верну после похода, — пообещала Пелевец, помахав оружием.

— Нет, вернёте после того, как обойдём эту заснеженную гору, — поправил её Валентин.