Лаки Лючано: последний Великий Дон

Заплетаясь в собственных ногах, Щербатый вышел на улицу. Возле входа в гриль-бар стоял молодой стильно одетый парень и курил сигарету. Щербатый не обратил на него внимания: обычный хулиган, впереди у которого ничего нет, кроме тюрьмы. Таких ребятишек в Ист-Сайде навалом. Парень выбросил сигарету и в два быстрых шага настиг Петрелли. Рванул его за плечо, упер ему в живот ствол револьвера и трижды нажал на спуск. Рядом притормозила машина. Убийца нырнул в салон. Раскинув руки, Петрелли неподвижно лежал на тротуаре. Из огромной рваной раны в животе стекали на асфальт густые красные струйки.

…В последний день февраля 1955 года все крупные радиостанции Соединенных Штатов передали известие о гибели очередного гангстерского босса. «Вест-Ориндж, штат Нью-Джерси. Безусловно, дамы и господа, самая главная новость сегодняшнего дня пришла именно оттуда», — захлебываясь словами, тараторили дикторы Эй-Би-Си, Эн-Би-Си, Си-Би-Эс и прочих, прочих, прочих. — «Около десяти часов утра известный еврейский гангстер Абнер Цвиллман, по прозвищу Лонджи был найден повешенным в подвале собственного дома. По заявлению пресс-центра местного департамента полиции, следствие склоняется к версии о самоубийстве. Как считают следователи, мотивы суицида вполне очевидны: власти штата Нью-Джерси готовили против Лонджи Цвиллмана обвинение в уклонении от уплаты налогов, и он поспешил расстаться с жизнью, чтобы не окончить ее в тюремной камере. В беседе с представителями прессы начальник отдела по расследованию убийств лейтенант Эндрю Невилл напомнил, что подобным же образом покончил с собой в 1943 году знаменитый гангстер Фрэнк Китти. Слухи о возможных разборках между еврейской и итальянской ветвями мафии, результатом которых могла стать смерть Цвиллмана, представители органов власти категорически опровергают. Как известно, в последние годы Лонджи Цвиллман вел светский образ жизни, доходы получал от содержания легального ипподрома, большую часть свободного времени посвящал охоте за молоденькими девушками и не участвовал ни в каких криминальных делах».

Одно маленькое уточнение. Когда детективы вынули Цвиллмана из петли, судмедэксперт при детальном осмотре трупа обнаружил под отчетливо видным «узором» от веревки тоненькую красную полосочку. Такой след могла оставить только сицилийская удавка — гаррота. О своем открытии врач немедленно сообщил лейтенанту Невиллу.

— Без сомнения, это убийство, сначала потерпевшего задушили, а уже потом, мертвого, вздернули на веревке.

Невилл немного подумал.

— Вот что я тебе скажу, Марти. Возможно, ты этого не знаешь, но в нашей работе иногда бывают вещи, о которых лучше помалкивать.

— Простите, сэр, я не совсем понял…

— Ну, это же просто, — снисходительно улыбнулся лейтенант, — посчитай-ка, сколько у нас в этом месяце было убийств?

— Точно не помню. Немного больше десяти.

— О’кей, а сколько из них раскрыто?

— Семь или восемь.

— Вот видишь, только половина. И я спрашиваю тебя, Марти, на кой хрен нам нужно еще одно убийство? Тем более в последний день месяца, когда шеф подводит итоги. И тем более без всяких перспектив раскрытия. Ты же знаешь, как чисто работают эти ребята из мафии. Имей в виду: мне не нужно лишнее пятно на мундире. Да и кто он такой, этот Цвиллман? Гангстер, подонок. Как, Марти, ты со мной согласен?

— Вполне, сэр, — кивнул эксперт, — вот только патологоанатом…

— Что?

— Он тоже будет осматривать труп, сэр.

— Пока мы оформим все бумажки, пройдет время, пресса забудет про этого придурка, и тогда мы передадим труп гражданским. Мне кажется, женушка этого типа не очень-то расстроена, ей все равно, повесился ли он сам или ему помогли.