«Лахтак». Повесть

Тем временем трое норвежцев вполголоса вели очень серьезный разговор. Внимательный наблюдатель заметил бы, что Эльгар говорил очень взволнованно, Ландрупп в чем-то его убеждал, а Карсен был очень спокоен и все кивал головой, как будто подтверждая и слова Ландруппа, и слова Эльгара. Наконец, видимо, договорились, и Эльгар, вздохнув, кивнул в знак согласия.

Кар окончил письмо и передал его Лейтэ. Затем подозвал Ландруппа и старался, по возможности, объяснить ему, что команда «Лахтака» посылает делегатов к команде «Исбьорна» и что посланцы передадут капитану Ларсену письмо.

Было неясно, понял ли норвежец капитана «Лахтака». После каждой фразы он приветливо кивал головой, но когда Лейтэ предложил ему идти вместе с ним и Степой, Ландрупп начал с тревогой оглядываться.

- Он думает, не арестуете ли вы его, чего доброго? - пошутил Торба.

Но как бы там ни было, все трое сошли с парохода на лед и двинулись к острову.

Вершемет с завистью поглядел им вслед, свистнул и сказал товарищам:

- Послезавтра иду на остров охотиться.

Советские моряки и норвежец, то увязая по колени в снежных заносах, то скользя по голому льду, с которого ветер сдул снег, приближались к острову.

- А идти довольно легко, - удивился Лейтэ.

- Мороз небольшой, ветра нет, - ответил юнга на замечание старого моряка.

Ландрупп был чрезвычайно весел, что-то говорил, напевал, но когда его спутники засматривались по сторонам, поглядывал на них тревожно и пытливо.

Подошли к берегу. Степа узнал то самое место, где в полярную ночь Запара, Вершемет, Павлюк и он ступили впервые на остров. Над ледяным припоем возле берега высились скалы. Правда, не столь страшные, как казались они во время полярной ночи.

Менее чем в полукилометре от берега подымались покрытые снегом холмы. Вдоль берега из-под снега выглядывали обломки плавника. Это указывало на то, что летом волны выбрасывают сюда деревья, вынесенные в море сибирскими реками.

Когда миновали скалы и вышли на берег, Ландрупп вдруг всех удивил: он стал прощаться со своими спутниками. Как ни объяснял ему Лейтэ, что они должны идти вместе, норвежец только пожимал плечами, как будто ничего пе понимая, и качал головой, что, очевидно, должно было означать: «нет».

- Странный ты человек, - уговаривал его Лейтэ, забывал, что тот его не понимает.

Наконец Ландрупп в последний раз пожал плечами и молча пошел.

Советские моряки последовали за ним.

- Не понимаю, - сказал Лейтэ, - или он нас боится, или там, в лагере, у них какая-то тайна… А может, просто человек никак не сообразит, чего мы хотим?…

Глава XIII

Ландрупп вел советских моряков вдоль берега на запад.

Вдали, среди льда, чернел «Лахтак» Он скрашивал однообразный арктический ландшафт. Его мачты долго привлекали внимание Лейтэ и Степы. Самый старый и самый молодой моряки часто поворачивали головы к морю, любуясь мачтами и бугшпритом своего судна и обмениваясь мнениями о его судьбе.

- Когда же, наконец, весь этот лед растает? - спросил юнга.

- До августа должен растаять. А если нет, то придется остаться здесь до будущего года.

- А скоро начнет он таять?

- Через месяц-полтора. Но если поднимется сильный штормовой ветер, он сразу весь лед разломает на куски и разнесет его… Плохо, что мы находимся среди айсбергов. В море лед будет поломан, а здесь он еще долго может выстоять.

- Как же тогда?

- В таких случаях стараются воспользоваться ледовым якорем, разбивают лед ломами и пешнями. А коль и это не помогает, тогда взрывают лед, если умеют это делать и есть чем взрывать. Не помогут взрывы - ждут ледокола или остаются среди льдов до следующего лета.

- Ледокола нам, наверно, ожидать нечего.

- Ясное дело! Немой пароход. Кто о нас знает! Я уже думал: надо бы запретить радистам покидать пароход во время арктических рейсов, если на пароходе больше никто не знаком с радио.

- А по-моему, надо всех штурманов научить радиоделу. Пусть передают хотя бы медленно, но только бы умели передавать. Случись какое-нибудь несчастье с радистом, штурман может его заменить.

Так беседуя, перешли через большой высокий мыс и завернули за холм. Пароход скрылся с глаз. Берег острова круто повернул на север. Вдоль западного побережья показалось несколько больших полыней.

- Откуда их столько? - удивился Лейтэ. - Еще ведь не время появляться полыньям среди льда в таком количестве. А может быть, весна скоро?

Лейтэ стал расспрашивать норвежца, далеко ли еще до лагеря, но тот ответил знаками, мол, «ничего не понимаю»

Через некоторое время стали встречаться следы лыжников и пешеходов. Моряки решили, что норвежский лагерь уже недалеко.

Но когда вдруг наткнулись на совсем свежий след, норвежец остановился и несколько минут о чем-то раздумывал, оглядываясь по сторонам.

- Ищет чего-то, - догадывался Степа.

- Ага, я думаю, вон за тем холмом должен быть их лагерь, - сказал Лейтэ, - по крайней мере, оттуда мы сможем его увидеть.

Ландрупп неожиданно свернул в сторону, приглашая за собою спутников. Теперь он шел не по следу, а пробивался через глубокий снег, оставляя берег в стороне и идя в обход холма.