«Лахтак». Повесть

Кар не ошибся, назначая охотника боцманом. Вершемет насчитывал себе сорок два года; из них он двадцать девять жил на севере - то на островах, то на побережье Полярного моря. Он много плавал на пароходах, а еще больше - на парусных лодках, охотясь весной во льдах на гренландских тюленей. Большой знаток охоты, он хорошо был знаком и с морским делом.

Боцман собирался вытянуть шланг и помыть палубу, но вдруг взгляд его остановился на опустевших шлюпбалках правого борта на корме. Мокрые тали, словно оборванные, свисали над самой водой. Шлюпка, висевшая тут, исчезла. Обеску-раженный боцман подбежал к поручням, заглянул за борт с одной стороны кормы, кинулся в противоположную и, ничего не найдя, побежал к лагу. Но последняя его надежда, что шлюпка, может быть, тащится на буксире за кормой под лагом, исчезла, как лопаются пузырьки на поверхности моря.

Стремглав помчался он на капитанский мостик сообщить вахтенному помощнику капитана о пропаже. На мостике стоял Запара.

- Запара!-крикнул Вершемет.-С правого борта исчезла кормовая шлюпка.

- Куда же она исчезла?

- Моржи, наверно, стащили.

- Ты что, смеешься?

- Да нет, факт! Нет лодки! Была и нет!

Запара подошел к борту и заглянул назад, на корму. Действительно, на правом борту шлюпки не было. Запара подозрительно посмотрел на охотника. «Шутит, наверно, сам лодку отцепил», - подумал гидролог, зная привычку моряков к самым оригинальным шуткам. Очень давно, когда он впервые попал на пароход, к нему обратились с просьбой почистить якорь и наточить его как бритву, мол, притупился. А когда он, приняв эту просьбу всерьез, стал точить толстущие лапы якоря, его подняли насмех. По, взглянув еще раз в лицо Вершемсту, Запара решил сам пойти на корму, проверить.

- Не верит! - возмущенно сказал Вершемет, обращаясь к Котоваю, стоявшему у руля.

Через пять минут Запара убедился в справедливости слов Вершемета, а через десять - его совсем сбил с толку Степа.

Юноша быстро подошел к нему и с удивленным видом взволнованно отрапортовал:

- Дмитрий Петрович, где Попов, Шор и Аксенюк? Мы обыскали весь пароход - их нигде нет.

Запара, услышав это, совсем растерялся. «Что за несчастное утро!» - выругался он и пошел будить Кара. Вершемет поднял с койки Лейтэ. Они зашли в помещение кока, в кочегарский кубрик. Обнаружили, что вместе с людьми исчезли все их вещи и кое-что из судового имущества. Всем стало ясно: тройка негодяев убежала, захватив лучшую шлюпку, самые лучшие продукты, больше, чем им полагалось, и большую часть оружия. Из оружия остались только пароходный «манлихер» и «винчестер» Кара. Были еще у штурмана револьвер и у Степы мелкокалиберное ружье, но это охотничьим оружием и считать нельзя было. Оставшиеся на пароходе двенадцать моряков были возмущены.

- Найти их и наказать! - крикнул кто-то.

- Я знаю, где они, - заявил Вершемет, - в домике, что у пролива Шокальского. Там им каюк будет!

Но Кар прекратил этот разговор:

- Некогда их нагонять! Надо спешить спасти пароход. Работы снова прибавилось. Теперь палубная команда будет работать и в кочегарке. Все по местам! Механик, распределите людей заново на вахты.

Глава XVI

Сам Кар пошел в кочегарку отбывать вахту. Увидев, как ловко забрасывает он лопатой уголь и как тот рассыпается ровным слоем на колосниках, моряки прониклись к нему еще большим уважением.

Только механик, машинист Зорин и Запара были освобождены от кочегарки. Первые двое потому, что они, почти не выходя, работали в машинном отделении. Запара же был занят работой исключительно на палубе, проводя одновременно п научные исследования. Он измерял температуру поды, воздуха, определял направление и силу ветра, брал пробы воды для химического анализа и выполнял ряд других работ.

А «Лахтаку» приходилось все больше уклоняться от своего курса. Прибрежное ледяное поле расширялось, подобно треугольнику: пароход шел от вершины этого треугольника, словно по гипотенузе. Уже исчезла в тумане Северная Земля. Температура воды, как показывали измерения Запары, медленно, но беспрерывно понижалась. Это указывало на то, что льда вокруг «Лахтака» становилось все больше и больше.

Когда гидролог сказал об этом Кару, тот нахмурился и, словно спрашивая совета, сказал:

- С норда в спину нам дует ветер; он, очевидно, и гонит лед. Впереди похоже на то, что лед загораживает путь в пролив Вилькицкого. Что же делать?

И, посмотрев на молчавшего гидролога, сам себе ответил:

- Попробовать пройти к устью Хатанги или Лены, пользуясь их теплыми водами, и там зимовать.

- Это чудесная идея! - И Запара привел аргументы в защиту предложения Кара. Гидролог очень хотел пробыть зиму в каком-либо малоизвестном краю.

- Да,-сказал Кар,-если мы не вскочили в ледяной мешок.

Запара ничего не ответил на это, но, проанализировав свои наблюдения за последние несколько часов, подумал, что, возможно, они уже в мешке.

С наступлением ночи пошли малым ходом. Запара отметил в дневнике: «Ветер утих, а луна скрылась в тумане».