Лагерь живых

— Надобности у меня нет. Пока осталось одно. Непонятка с детскими ручками, которые вы вшили взрослым мужикам. Но раз у вас такая прихоть и фантазия — есть уверенность — просто по приколу. Видно, как побрили первенцу грудь, чтоб шарашить разряд дефибриллятором, идея и пришла. Совершенно дурацкая идея.

— Конечно, сейчас можно топтать свободу творчества! А я — творил.

— Свобода подразумевает ответственность. Иначе получается не свобода, а мерзость. Затея идиота — жестокость и только. У Альманзора уже явления некролиза были на ручках. Он их стал переваривать, а не адаптировать. Да и исполнение — такое же, как и идея. Ну, мы заболтались. К делу. Главврач, распоряжения?

— Хрусс. Ххашина.

— Груз?

— Хрусс. Хуссофф. Хоссаинн.

— Хозяина в будку?

Кивает. Сам, значит, на место хозяина, а гения — в ту самую жестяную конуру, где, видно, Мутабора возили. А что, хорошая мысль. Только вот возникают у меня совершенно козацкие мысли — хоть гения и обваляли уже по земле, но одежонка и амуниция у него отличные — а так как он щуплый, то тому же Демидову в самую пору будет. Это раз. Второе — голый и босый до смерти не замерзнет, а вот бежать и сопротивляться ему будет куда сложнее. Это два. А три — надо мне собрать в кучу разбежавшиеся мысли. Пока я получил просто передышку. Не более. Морф — он и в Африке морф, никак не святой Николай. Можно ожидать любого варианта. Но вроде я ему нужен для расправы с хозяином — значит, пока идет по плану — жить буду.

Вот только потом у меня в соседях окажутся два морфа. И если у гения останется часть мозгов — то любить он будет уже конкретно меня. А мне по уму и одного Мутабора — с походом хватает.

— Одежда. Обувь. Изъятие.

— Ссмыхлн?

— Побег. Хозяин. Затруднение.

Морф кивает. Величественно это у него получается.

Вытряхивать гения из одежонки удается не быстро — несмотря даже на внятное запугивание его Мутабором. Голым вивисектор производит весьма убогое впечатление. Тощий, но рыхлый и с брюшком. В кузов лезть не хочет, но тут я убеждаюсь, что силенка у морфа, несмотря на его не такие уж значительные габариты, есть. По-моему, мертвяк еще и руку хозяину сломал. Все, кузов закрыт. Подбираю шмотки.

— Штурм. Завод. Предупреждение. Товарищи.

Мотает головой. Не согласен.

— Помощь. Альтернатива. Обстрел. Опознание. Отсутствие.

Опять не согласен.

— Время. Нехватка. Реанимация. Обстрел. Танки. Снайпера. Помеха. Работа.

А ведь если бы я мешки грузил — меньше бы потел.

— Месть. Время. Торопливость. Помеха. Помощники. Хозяин. Нейтрализация. Необходимость.

— Ххрняя.

О, это у него четко вышло. Приходится бросить шмотки. Успеваю накоротке прикинуть пару ориентиров — как тот гоголевский дид, у которого было проклятое место между хатой и левадой.

Похоже, что дискуссия закончилась — проиграл всухую. Правда, пара недопистолетов все же есть в активе, но что-то мешает всерьез оценивать их наличие, как кардинально меняющее расклад сил.

Надо ехать. Открываю кабину и получаю увесистый толчок, так что с трудом удерживаюсь на ногах, отсеменив на пару метров в сторону. Морф лезет на водительское сиденье. Уверенно и привычно.

По-моему, у меня уже даже удивления не хватает. Сейчас заведет и поедем. Как на макабрических гравюрах Средних веков — только смерть не на коне и не на возу, а в джипе…

Но что-то не склеивается. Сделав несколько неуверенных движений, морф замирает в неподвижности. Потом начинает колотить лапами по рулю, отчего несчастный кругляш мнется как пластилиновый. Выдав такую реакцию, Мутабор с видом побитой собаки вылезает из кабины. Жаль, у него нет хвоста, он бы его точно поджал. Но приходит в себя быстро — тыкает пальцем в меня.

— Сшшофферр.

— Направление?

Ну, разумеется. Мы не выпендриваемся, мы пальцем покажем. Странно, на карте этого КПП не помню. Но еду, куда показано. Тут недалеко.

В заборе просто и незатейливо пробита брешь. Вроде никого нет рядом — вижу довольно высокую вышку, торчащую как марсианский треножник. Но на вышке пусто, это четко заметно.

Сбавив ход до пешеходного, вкатываюсь на территорию завода, правда, тут все загорожено контейнерами, лабиринт какой-то. Морф тыркается в дверь. Тянусь, открываю его дверцу, и он легко выскакивает из машины, оставив в кабине стойкий запах мертвячины и ацетона.

— Стреляй, стреляй, тревога, стреляй! — гулко, как из бочки начинает кто-то вопить за спиной — ну да, хозяин разошелся, терять-то ему нечего, а охрана тут всяко должна быть.

Не успеваю разогнуться, как с дробным грохотом по кабине лупят несколько пуль, боковое стекло брызжет мелкой стеклянной дрызготней, и, не особо понимая, что я делаю сугубо по велению спинного мозга и дремучих инстинктов, выскальзываю в открытую дверь головой вперед, больно приземляясь на вытянутые руки. Куда податься — понятия не имею. Но лучше бы с наружной стороны стены. Охрана-то, скорее всего, внутри — в периметре. Чертов трофейный пистолетик застрял в кармане. Дергаю изо всей силы, карман трещит и выворачивается наизнанку, верчу башкой, надо ж хоть как-то сориентироваться, куда утекать. Морфа не видно, кто стрелял — неясно.