Лабрис

«Пояснишь за шмот!», «Напялила паль!» – кричат они, дергают со всех сторон за рукава, капюшон, волосы. Мне страшно. Они прицепились к сумке. Мать подарила мне ее вчера, и я тут же решила взять с собой в школу. На физкультуре мы занимаемся вместе с еще двумя классами. Там-то меня и подловили. Смутно ощущаю, что такое уже не в первый раз. Эти стервятники любят наслаждаться моим страхом и болью. Кто-то дергает за застежку, она легко отрывается от сумки и падает на пол. Вся в слезах наклоняюсь, чтобы поднять ее. Меня толкают, и я падаю…

Последний поворот лабиринта и короткая прямая к углу пентаграммы. Я уже передвигаюсь не на коленях, а ползу. По лицу катятся капли. Наверное, это пот. С подбородка капает на пол. А вот это, скорее всего, кровь. Больно так, словно меня били не в прошлой жизни, а пять минут назад.

На меня обрушиваются все страдания сразу. Оскорбления, плевки, шуточки в классе и мелкие потасовки в женском туалете, где меня отлавливали три толстые девицы из старших. И финалом – спортзал и пряжечка-застежка на дешевой китайской сумке с неверно нанесенным логотипом. Меня бьют пятеро. Возможно, так даже лучше: они больше мешают друг другу, норовя ударить меня посильнее, и поэтому большей частью промахиваются, но иногда удары все равно прилетают. По голове, животу, ногам. Мне больно. Очень больно. И страшно, потому что я понимаю, что это не прекратится никогда. На этот раз их оттащит учитель, но все повторится – и завтра, и послезавтра. Пусть лучше добьют сейчас…

Упала лицом на доски и хрипло, с трудом задышала. Чувствовала, что постанываю от фантомной боли, но никак не могла это прекратить. Наконец собралась с силами и перевернулась на спину. Кажется, я выпустила пальцы Дары, но в кулаке все еще было что-то зажато. Поднесла руку к глазам и уставилась на злосчастную пряжку. Только через пару секунд поняла, что она больше не приклеена к полу.

Попыталась вскочить, но упала на четвереньки оттого, что закружилась голова. Взглянула на Дару. Та неподвижно лежала на спине, открыв глаза, и тупо смотрела в потолок.

Подползла к ней и дотронулась до щеки. На какое-то мгновение испугалась, что подруга не дышит.

– Эй… с тобой все в порядке? – прошептала я.

Она медленно перевела взгляд на меня. Зрачки у нее по-прежнему были расширены.

– Больно, – прошептала Дара.

– Где? Где болит? – испугалась я.

– Внутри. Это… это ужасно. Я думала, что мне в школе плохо… но с тобой поступали так…

Я вздохнула.

– Как это вообще возможно? Что это за люди такие? Это же не дети, а чудовища, – продолжила она.

– Ты что? Все видела и чувствовала?

– Не знаю. Все или нет. Кусками, как в клипе. Но внутри от этого что-то сжалось и болит так невыносимо, что даже плакать сил нет.

Хорошо, что она не ощущала боль от ударов, как я.

– Что это было? – тихо спросила Дара.

– Кажется, мы только что узнали, как я умерла, – тихо ответила я.

Глава 9

Дара приподнялась, села на полу и уставилась на меня своими огромными черными глазищами. – Ты реально думаешь, что тебя убили одноклассники?

Я равнодушно пожала плечами.

– Это хорошо, – неожиданно довольно заявила она и уселась поудобнее, скрестив ноги.

– Чего тут хорошего? – удивилась я.

– Да все! Ты вспомнила свое прошлое. Пусть кусочек, но ведь это только начало. – Дара кивнула на центр лабиринта. – Там еще четыре предмета, верно же? Ну и потом, если тебя действительно убили одноклассники, то об этом наверняка писали в газетах. Случай-то редкий. Это значит, что мы запросто узнаем и как тебя зовут, и где ты живешь.

– Жила, – мрачно поправила я. – И ты знаешь… как-то не горю желанием повторять эту пытку. Чуть не сдохла, пока добралась до центра.

– Ты уж определись. Сдохнуть может только живое, – улыбнулась подруга. – Кстати, можно посмотреть, что ты там достала?