Лаборатория зла

Глава 10. Жизнь перетекает в новое русло

Новая палата поразила Леру своей уютностью. Несмотря на нелюбовь менять какие-либо жизненные обстоятельства и скептическое отношение к переезду в другую палату, нельзя было не согласиться, что палата номер 5 встретила Леру гостеприимностью.

Тут было много света. Солнечный свет освещал всю комнату, словно пропитывая весь ее простор сиянием, природной энергией и здоровьем. Кроватей было меньше, чем в палате, где она была до этого, и это убрало ощущение некоторой тесноты, которую Лера ощущала прежде. Правда, и размеры палаты были меньше, но вместо тесноты это создавало, напротив, ощущение уюта и защищенности. Незнакомые люди, находящиеся здесь, не создавали атмосферы дискомфорта – несмотря на свою замкнутость, наличие людей по соседству не смущало Леру, их присутствие создало чувство какой-то теплоты. Наверное, в такой светлой, солнечной палате было бы противоестественно находиться совсем одной, такой теплый был ее свет, такой приветливый, излучавший покой и безопасность, так располагавшие к общению.

Перебравшись на свою новую кровать, Лера осторожно осмотрела своих соседей, и вспыхнувшая вдруг в ее душе жажда общения, неожиданная для нее же самой, стала еще явственнее. Лера испытала облегчение, заметив, что в глазах этих людей не было безумия – по крайней мере, такого четкого, такого бросающегося в глаза, как в глазах обитателей первой палаты. Несомненно, ее новые соседи так же обладали некоторыми странностями – каждый своими, но необычность их не пугала и не отталкивала, тем более что Лера отдавала себе отчет в том, что, вероятно, в этом отношении не сильно отличалась от других и, наверное, обладала не меньшими странностями, чем они. Задумавшись об этом, Лера поняла вдруг, что здоровые люди, в сущности, ничем не отличаются от больных – здесь, у этих людей, как и у тех, кто обитал снаружи, в городе, были свои особенности и, оказавшись вместе, оставалось только привыкать и мириться с этим, учась понимать друг друга. Чем же здоровые люди отличны? Они устроены точно так же, просто особенности их, возможно, не так бросаются в глаза, имея менее вычурную форму, чем у людей больных. Но разве здоровые люди всегда понимают друг друга? Разве всегда они изучают тонкости чужой души для того, чтобы достигнуть взаимопонимания? Они точно так же заперты в своем городе нос к носу, как и пациенты – в этой больнице, и с точно таким же трудом оценивают поступки других людей правильным образом за счет собственной эгоцентричности или попросту лености. Им точно так же проще назвать умозаключения других людей и искренние проявления их чувств как в корне неверными, нежели попытаться самым кропотливым образом – а иначе не имеет смысла – разобраться в тонкостях чужой души, чтобы услышать все тонкие отзвуки ее ноток, ткущих нити в одно единое полотно внутреннего мира, чтобы услышать мелодию чужой души без фальши. Нет, здоровым людям не проще, чем больным, нет. Может быть, в каком-то отношении больным предоставлялась большая возможность учиться понимать друг друга. Душа больного человека обнажена, как ободранная ссадина, и болит, как поврежденный ею кожный покров. Она оголена и беззащитна. Пытаясь обороняться, скованный страхом перед наготой своей души, опасаясь быть морально распятым, человек совершает хаотичные, необдуманные поступки, кажущиеся на первый взгляд непонятными. Но только будучи раненой, душа способна не просто увидеть, но и прочувствовать чужую боль, находя в зеркале чужой души отклик собственной патологии. Болезнь порождала способность сочувствовать и понимать, а главное – желание сочувствовать и понимать, да и просто общаться.

Лера улыбнулась. Пребывание в этой больнице определенно пойдет ей на пользу – и не только потому, что это поправит ее собственное здоровье, она будет учиться понимать других и делиться с ними своими переживаниями так, чтобы они ее понимали. Все эти девушки и женщины, находящиеся на этом отделении больницы – все, включая ее, Леру, находились в одной лодке, и все они были способны помочь друг другу и поддержать так, как, наверное, будет трудно это сделать здоровому человеку, ни разу не бывавшему здесь, и за счет этой неопытности не способному взглянуть на других через призму собственных страданий, причиненных психическим расстройством.

Лера улыбалась, оглядывая своих соседок. Кто-то смотрел на нее искоса, несколько осторожно, кто-то улыбался в ответ. Люди были разные, и это тоже уже само по себе было интересным, и Леру неожиданно радовал этот пробудившийся в ней интерес.

Она улыбалась своим новым знакомым, оглядывая их почти с нежностью, готовая открыть перед ними свою душу и с нетерпением ожидая того, чтобы внимать трели чужих, пока еще незнакомых ей душ.